...седьмого идиотского полку рядовой. // исчадье декабря.
А вот длиннющее интервью с АДБ, на восемь с хвостом тыщ слов. Про ордена из недавнего рассказа там тоже есть. И еще много чего есть.
Цитирую кусками особо доставившее, сразу перевод, чтоб два раза не вставать.
Про экшн ради экшена, лор ради лора, и немного про Аргел Тала
Сложно ли найти нужный баланс между чистым действием и более глубоким погружением в лор/внутренний мир персонажей, когда пишешь про WH40k? Как ты находишь эту точку?
Это, возможно, будет самый длинный мой ответ, так что потерпите немного.
Экшн ради экшена — довольно слабая идея. Части с активным действием играют в истории ту же роль, что и любая другая сцена: они рассказывают что-то об участвующих в них персонажах. Что-то, что читатель должен знать, что-то важное и стоящее того, чтобы донести это до человека, который открыл книгу. Таким образом вы помещаете персонажей в контекст внутри того мира, где они обитают. Для этого действие должно раскрывать персонажа и продвигать сюжет — иначе это вообще не часть истории. А если оно не часть истории, то зачем оно там? Читатели — не идиоты. Они это почувствуют. Даже если они не осознают это с точностью до формулировок, сцена покажется пустой и бессмысленной, какой бы «крутой» она ни выглядела внешне.
Читатель должен выйти из сцены боя или дуэли с более глубоким пониманием тех, кто там сражался. Почему они сделали во время боя именно тот выбор, который сделали? Как это раскрывает их недостатки и достоинства? Почему вообще они сражались? Так ли это было необходимо? И если вправду необходимо, то что это говорит о них? Что они сами думают о следующих из этого выводах? И что персонажи узнали друг о друге?
Опять же, не нужно тыкать это всё прямо в лицо читателю. В хорошей работе это получается по сути подтекст, хотя может и быть частью более явного представления персонажа.
Вот пример из того, что писал я сам: возьмем такого персонажа, как Аргел Тал. Несмотря на то, что он искусный мечник и десятилетиями учился обращаться с оружием, он отличается склонностью переходить в бою на кулаки, пинки и когти; сначала это отражает его фанатичную верность в ущерб дисциплине, а потом — то, как он проигрывает битву с демоном внутри себя самого. Это самый очевидный уровень.
Но под ним есть штуки не настолько заметные. По мере своего падения он всё больше времени в битвах тратит на то, чтобы защитить других персонажей, вместо того, чтобы убивать противников самому; это напрямую отражает войну внутри него — он сражается за то, чтобы сохранить свою личность. Он уже встал на губительный путь, если говорить о проклятии и морали, он буквально одержим демоном, но он пытается сохранить свою верность тем, кто окружает его. Он пытается быть хорошим. В его собственной искаженной, обреченной интерпретации «хорошего», во всяком случае.
Замечают ли читатели это всё настолько четко? Да, некоторые наверняка замечают, но насколько это важно? Отчасти он закончил свой путь как персонаж так удачно именно потому, что его действия отражали его внутренние конфликты и борьбу с моралью. Никакого «смотрите сюда, смотрите, что он делает». Но детали были просто разбросаны повсюду, чтобы в голове у читателей в итоге щелкнуло. Доверяйте читателям. Большинство из них оправдывают это доверие.
Так же обстоит дело с подачей лора или глубоким погружением в него. Будь это новая информация или что-то классическое, что ты открываешь заново, всё это должно давать контекст для персонажей и событий книги, и это применимо как к темам повествования, так и к сюжетным аркам отдельных персонажей. Ты не демонстрируешь старый лор исключительно ради него самого, ты делаешь это потому, что это что-то значит. Что именно? Почему значит именно это? Как это отражается на сеттинге и персонажах внутри него?
Если покопаться в этом достаточно долго, рано или поздно обнаружишь историю.
Нужно признать: есть заметная, хотя и небольшая, часть читателей, которые покупают официальные книги почти исключительно ради «информации» про сеттинги, которые им нравятся; просто сухие факты, которые можно потом пересказать на Реддите или где-нибудь еще. Это не все читатели, даже не большинство, но они однозначно существуют. Их полностью устроил бы отстраненный пересказ этой информации, потому что им не нужна история или более глубокое изучение сеттинга, им нужен контент. Но если говорить о написании лора — когда вставляешь что-нибудь исключительно ради откровения или шокового эффекта, я бы сказал, что это ровно то же самое, что экшн ради экшена.
Одна из причин, по которой в «Повелителе человечества» нет по сути ничего нового про Императора — это собрание того, что мы уже знали о персонаже или во что верили, но показанное с точки зрения людей непосредственно внутри сеттинга. Я не то чтобы люблю повторять откровения. Я предпочитаю взять то, что уже известно, и исследовать, почему люди так думают и каково это — думать так внутри мира.
Про фокальных персонажей и точки зрения
В качестве повествователей ты выбираешь несколько необычных персонажей, которые в норме не оказываются в фокусе в книгах ГВ, — например, Октавия и Кирена. Как ты решаешь, кого использовать как протагониста или рассказчика, и как ты добиваешься того, чтобы они звучали достоверно?
Если посмотреть на исторические романы, особенно лучшие из них, они часто написаны не с точки зрения знаменитых, прославленных персонажей — нет, это перспектива тех людей, кто был приближен к этим персонажам. В «Саге о короле Артуре» Бернарда Корнуэлла протагонист — один из наиболее доверенных командиров короля Артура. В «Вратах огня» Стивена Прессфилда рассказчик — раб-оруженосец, оказавшийся при Фермопилах вместе со спартанцами. В «Песни Ахиллеса» Мадлен Миллер главный герой — Патрокл, возлюбленный Ахиллеса, во время осады Трои.
В своих работах я делаю то же самое, как от первого лица, так и от третьего. Очевидные примеры первого лица — Хайон и Анурадха. Хайон — один из самых доверенных офицеров Абаддона; он достаточно близок к трону, чтобы как следует разглядеть Абаддона и вписать его в контекст сеттинга, но в то же время достаточно отдален, чтобы обладать собственным контекстом в мире. То же самое, только в большем масштабе, происходит и с Анурадхой: будучи орденской рабыней, она обладает боевым опытом и беспощадно эффективна, но тем не менее буквально принадлежит к другому биологическому виду, чем космодесантники (и испытывает благоговейный страх перед их сверхчеловеческой сущностью). Она видит их абсолютную бесчеловечность лучше, чем кто-либо еще, но также имеет уникальную возможность наблюдать их проблески человечности.
Это не какая-то магическая формула, просто определенный угол повествования. Просто возьмите любую историю, какая придет в голову, и посмотрите, с какой перспективы она получается интереснее всего. Часть притягательности «Властелина колец» в том, что Кольценосец — вовсе не один из дунаданов, таких героически-превозмогающих и проникновенно-меланхоличных. Он просто хоббит, у которого есть друзья, который не слишком-то хотел оказаться в той ситуации, где оказался, но должен исполнить долг, поскольку ответственность теперь лежит на нем. Это дает ему немало понимания, которого не хватает традиционно героическим персонажам. Это также позволяет персонажам типа Арагорна засиять в новом свете.
Кирена, смертная исповедница в легионе сверхлюдей-воинов-монахов; это очень интересное место. Какой путь пришлось пройти, верно? Октавия, пленница-навигатор на борту пиратского корабля сверхлюдей-еретиков, одновременно рабыня и самая важная, могущественная персона на корабле. Какую офигительно крутую точку зрения на всё происходящее это дает ей. Что их перспективы говорят о других персонажах в истории? Как работает их восприятие и их собственный контекст, если смотреть на более традиционных в 40k персонажей, фракции и тропы?
Это — именно то, что нужно. Дьявол именно в этих деталях.
Про космодесант, отношения внутре них и спейсмаринскую психологию
Если посмотреть на твои работы, где действуют Астартес — в частности, «Копья», «Хелсрич», Черный легион и Повелители Ночи, — заметен общий фокус на братстве между космодесантниками и их взаимодействии с обычными людьми. Что делает эту тему такой важной для тебя, когда ты пишешь про космодесант?
Потому что это реальность. Вообще здесь сложно ответить, это примерно если бы меня спросили: «почему ты пишешь о том, что небо голубое?» Потому что оно голубое, как иначе-то. Голубой цвет — одна из определяющих характеристик неба.
Отчасти дело в том, что отношения между людьми и Адептус Астартес — бесконечно, абсолютно захватывающая штука, и они полны тонких нюансов. На институциональном уровне, где есть Адептус Терра и автономия Астартес; и на личном уровне, где космодесантники — миф для большей части Империума, а для тех, кто хотя бы знает об их существовании — ужасные сверхчеловеческие ангелы смерти.
Когда люди и космодесантники вращаются в одних и тех же кругах, это помещает обе группы в определенный контекст, и есть бесконечное количество вариантов для их взаимодействия и восприятия друг друга. Это никогда не утратит для меня притягательности. И к тому же, космодесантники очень много взаимодействуют с некоторыми группами людей, в особенности орденскими слугами или имперскими командирами, и это всегда напряженные, холодные, социально и психологически нагруженные взаимодействия, которые можно разобрать.
Что же до братства, то отчасти дело в том, что такие братские отношения — основополагающий компонент реальной военной жизни и многих исторических орденов, на которых основаны космодесантники, поэтому игнорировать его — значит проявить неуважение к сеттингу. Отчасти же дело в том, что эти связи в разных культурах и обществах порождают интереснейшие сюжетные зацепки, достоинства, недостатки и психологические дилеммы.
Братство среди космодесантников — также определяющий принцип в их гипно-индоктринации, в орденских культах и в повседневной жизни. Это их основные отношения с окружающими, которым посвящена большая часть их жизни как на поле боя, так и вне его. И эти взаимотношения так же сложны, как любые отношения между братьями, ослабленные в каких-то аспектах, но усиленные в других. Это всегда потрясающе интересно исследовать.
В предсловии к «Копьям» ты говорил о том, как находил ветеранов, медработников, участвовавших в боевых действиях, и других со схожим тяжелым опытом, чтобы правильно передать детали. В итоге в книге мы видим не только то, как Анурадха борется за возвращение к нормальной жизни, но также и то, что даже космодесантник, как бы далек он ни был от человечества, может испытывать некую форму посттравматического синдрома. Как ты додумался сделать этот прыжок от реального опыта к фантастике и применить это таким образом?
Как и с предыдущим вопросом, ответить сложно, потому что обычно это звучит как «я про это думаю, и это происходит в сеттинге, вот я и пишу про это». Хотя я понимаю, что такой ответ звучит адски скучно для кого угодно.
Я думаю, что тема восстановления (а заодно попыток восстановиться и потенциальной возможности никогда не быть прежним) — не зря такой увлекательный фактор во вселенной Вархаммера. Есть известная цитата, которую Гэв Торп использовал несколько раз, и которую я немного перефразирую: «Если Супермен неуязвим, то как причинить боль такому персонажу?» — и ответ, конечно же, «с помощью чувств».
Легко смотреть на космодесант и видеть процесс их создания как нечто однозначное, просто убирающее напрочь всю человечность и оставляющее их идеальными, без единого изъяна. Но такой взгляд предельно далек от истины. Суть в том, что (как и везде в сороковнике), этот процесс безнадежно неидеален, и многие знания утрачены. Именно недостатки процесса и делают его интересным. Индоктринация космодесанта выковывает, точно молотом, из людей живое оружие — безжалостно, через боль, — и это отлично годится для создания супер-солдат, но это не делает их идеальными. Это дает им мысленное оружие против искушения, и страха, и различных слабостей человеческой психики... но вовсе не делает неуязвимыми ко всем этим вещам. Что бы там ни говорили в пропаганде.
И, что более важно, это открывает другие пути к потенциальным изъянам. Тщеславие. Гордость. Иллюзия величия. Многое из этого — именно те пути, которыми Хаос прокрадывается в их сердца. Хаос — это не болезнь, которую можно вдруг подхватить. Это метафизическая угроза, которая доводит твои добродетели до грани изъянов, а потом немного подталкивает. Никто не ступает на Путь Славы просто потому, что они решают быть злыми. Они делают это потому, что — заблуждаясь — думают, будто способны справиться, или же по глупости вовсе не понимают, что делают.
И есть вопросы, связанные с психологией Адептус Астартес. Что может травмировать или хотя бы повлиять на космодесантника в плане мышления, или же духовно, или эмоционально? Мы так часто видим их оправданные, но полные заблуждений причины для «падения», когда невозможные, несправедливые жесткие рамки Империума угрожают их автономии, их власти, и даже их существованию. Но разве это и всё? Каково это — быть лишенным человечности, превращенным в оружие, а потом обнаружить себя в позиции, где война, которую ты вел сотни лет, оказывается бесчестной и лицемерной? Что, если организации, которым ты служишь, становятся всё более продажными и развращенными? Что, если ты покалечен в битве настолько, что уже не можешь быть оружием, каким был прежде?
В особенности это последнее: каким адом на земле это должно быть для психики космодесантника? Всё, что он есть — оружие. Но что, если людям, использующим это оружие, нельзя доверять? А что, если это оружие ломается? Что такое тогда космодесантник? Кто он такой?
Я люблю эти вопросы. Это и есть то самое, что меня волнует.
И это реально круто. Это именно то, что делает людей людьми, так что, разумеется, это — то, что делает персонажей правдоподобными и продуманными. Это важно.
Про Империум и всеплохо в оном
Нет ли осознанного намерения превратить Вуаль Элары в нечто вроде Миров Саббат? Сделать этакий отдельный кусок сороковника от АДБ?
Было бы неплохо... но, честно говоря, тут всё как раз наоборот. Вуаль Элары — это осознанная демонстрация того, как выглядит жизнь в Темном Империуме. Ничего специального или уникального; просто показать, как тяжела жизнь на этой стороне галактики.
Это был не самый легкий переход в каком-то смысле, потому что некоторые детали могут противоречить друг другу — в том, что касается Империума Нихилус и того, насколько легко/сложно пересечь Великий Разлом. Сроки выхода новых материалов устроены таким образом, что многое публикуется, скажем так, параллельно, и конечный результат может выйти немного неровным. Но такова судьба, что поделать.
Сейчас существует такая точка зрения, что Непобедимый Крестовый поход — это средство всё исправить, и темная половина Империума всего самую чуточку хуже нормальной половины. В реальности же Империум Санктус похож на прежний Империум, постоянно осажденный и раздираемый войной, отнюдь не безопасный, а Империум Нихилус — мрачное пророческое видение того, во что может превратиться Империум после победы Хаоса. Разрозненные, уменьшающиеся владения, взывающие о помощи, неспособные надолго удержать наступающую ночь.
Это плохое, очень плохое, опасное, реально плохое место.
Про Абаддона и мотивы действий
В цикле про Черный Легион Абаддон предстает перед Хайоном в почти мифическом величии, соперничая даже с клоном Хоруса. Возможно ли, что он (или, пожалуй даже, они) делает это нарочно, превращая Хайона в некоего своего глашатая, чтобы потом отослать его к Верховным Лордам и еще больше усилить свою легенду? Примерно как он сделал с Черным Мечом во второй книге, только на другом уровне? Возможно, что Абаддон изначально искал его именно с этой мыслью?
Это, определенно, возможно. Вопрос, который нужно задать себе в таких ситуациях — «зачем?»
Допустим, к примеру, что это правда. Зачем? Какую пользу в действительности можно из этого извлечь? Так же, как отправляли на Терру Черный Меч. Зачем? Это было не для того, чтобы раздуть свою славу, и не потому, что Абаддон — всего лишь инструмент. Конечно, здесь есть психологическое воздействие и мотивы; да в конце-то концов, это чертовски стильный способ сообщить Империуму, что Чемпион Императора мертв. Но на самом деле это формальное объявление войны, и это уходит корнями в исторические средневековые войны. Абаддон всецело уважал Сигизмунда. Он даже уговаривал Сигизмунда присоединиться к нему. И когда со всем этим было покончено, они отнеслись к его телу с уважением, как и к Черному Мечу.
Мы не единожды видим, как хаосмарины забирают себе реликвии Империума. Хайон, Леор и Телемахон носят оружие, выкованное из переплавленного меча Сангвиния. Хаоситы всегда так делают. Им нужны оружие и доспехи — они их забирают. Особенно если эти вещи многое значат для их врагов. Так что из Черного Меча получился бы офигенно потрясающий трофей, верно?
Но нет. Абаддон отправляет его обратно на Терру. Для того, чтобы покрасоваться? Или же это было мгновение, когда он вспомнил о рыцарской чести, о братстве?
Так зачем же Хайон оказался на Терре? Чего он действительно хочет добиться, рассказывая свою историю парочке инквизиторов? Или же здесь скрыто что-то еще?
Отчасти играет роль и тот факт, что реакция Хайона на Абаддона основана на том, как все хаосмарины (да и вообще все) реагируют на него. Мы не слишком-то много видели это, поскольку в источниках есть лишь краткие упоминания, но если посмотреть на Кодекс Хаоса из второго издания (который лежит в самом сердце цикла про Черный легион), то Абаддон там — смертельно серьезная угроза. Он был местным Чингисханом. Представьте, как были напуганы власти какого-нибудь города, когда встречались с Чингисханом в тринадцатом веке. Когда Великий Хан объявлялся там и говорил: «Сдавайтесь мне полностью, или я уничтожу под корень всю вашу цивилизацию». И они знали, что он не просто может это сделать — он точно это сделает. Черт, да он уже это сделал с предыдущей дюжиной городов.
Вот это Абаддон. Примархи-демоны обладают феноменальной силой, но они — рабы Богов. Абаддон отказывается быть рабом. Он свободен так, как не могут быть свободны примархи. Это буквально основа его характера, суть его места в лоре. И у него есть силы, которые намного превосходят собственные силы демонов-примархов. Он — тот единственный человек, который способен объединить армии Ада. Часто — лишь временно, да. Это же Хаос, в конце концов. Но это — именно то, что делает его уникальным. Он может делать то, чего не может никто больше.
На стороне Хоруса была половина Империума, и он умер обманутым и лишенным всего. Абаддон начал с нуля. Он был на самой нижней ступеньке иерархии. Сыны Хоруса, его легион, были на грани уничтожения. Абаддон создал самый большой легион из ничего, в буквально адских обстоятельствах. Он — единственный, кому еще и удается объединить другие легионы под знаменами Черных Крестовых походов. Это — основополагающий пункт его лора. Это то, для чего существует этот персонаж.
Цикл про Черный легион на самом деле стоит на плечах гигантов. Я невероятно много почерпнул, прослеживая различных авторов 40k и старые источники, чтобы полностью понять, кто такой Абаддон, почему он такой, и — что самое важное — кем он должен был быть, потому что некоторые аспекты могли с годами потеряться при пересказах, особенно если дело доходит до мемов.
Так что, когда чуваки, которые придумали Абаддона, говорят: «Он — маяк постоянно восполняющейся силы Хаоса, и это напоминает Императора, только в хаотической версии этой ослепляющей ауры, и Боги постоянно осыпают его дарами, пытаясь заполучить его верность...» В общем, всё это звучит для меня как-то ближе, чем когда кто-нибудь в интернете, уже не любящий персонажа, фыркает и пишет очередной пост про «Фэйлбаддона» просто потому, что доверяет мемам, а не лору.
Абаддон не идеален. У него есть слабости, сомнения, ошибки, изъяны — они все видны и открыты. И я последний человек, который стал бы спорить с тем, что в прошлом его изображали идеально, уж поверьте. Но когда в книгах он помещен в контекст, объясняющий, почему он так крут, — это как раз та ситуация, когда Хайон действительно говорит чистую правду. И это подводит нас к следующему вопросу...
И про Хайона нимношк
Увидим ли мы еще намеки на то, что Хайон противоречит сам себе, в будущих книгах?
О, несомненно. Один из прекраснейших моментов касательно очень информированных персонажей-хаосмаринов — то, что они могут с наибольшим авторитетом говорить о сложностях метафизики вселенной 40k, и в то же время они сильнее всех заблуждаются.
Жаль, что некоторые люди (обычно те, чьих любимых персонажей или фракции Хайон описывает и/или не уважает) отвергают его: «он ненадежный рассказчик, он просто лжет». Как бы... не совсем. Конечно, все персонажи сороковника — ненадежные рассказчики. На самом ли деле всё это произошло, или он просто рассказывает правдоподобную историю? Мне нравится этот уровень сомнений, и он вложен нарочно, но Хайон к тому же вполне буквально объясняет, как работают многие вещи в сеттинге, поскольку у него есть редкая возможность наблюдать все эти штуки как часть своей повседневной жизни. Многое в сеттинге включает в себя явные и скрытые противоречия.
Противоречия в словах Хайона тщательно запланированы, и всегда касаются вещей, уходящих корнями глубоко в недра сеттинга. Например, боги — они нереальны, или же реальны и ненавидят человечество, или же реальны, но любят человечество. Когда Хайон говорит подобное, он всегда предельно честен. Все три этих утверждения абсолютно истинны.
Галактика большая, на отдельных персонажах концентрироваться не стоит
Есть ли персонажи, чью историю ты действительно хотел бы продвинуть дальше в этом смысле контекста — например, повернуть историю Абаддона в новом направлении?
По правде говоря, я не из тех, кто любит мета-сюжет. Во многих смыслах меня не особенно заботит, что происходит в мета-сюжете, когда Именной Персонаж делает Что-то в регионе Где-то. Я опасаюсь, что если слишком фокусироваться на этом, вселенная съеживается до неправдоподобных масштабов. Примерно как Боба Фетт был «самым знаменитым охотником за головами в галактике».
Потому что галактика — она, ну, офигительно большая. Не надо так.
Я и мои товарищи по играм не используем Именных Персонажей в наших играх — мы используем наших собственных командиров, и в моих книгах Большие Имена обычно выступают в качестве камео, чтобы передать что-то о главных героях или истории в целом. Даже с Абаддоном — ну, не зря же цикл называется «Черный легион», а не «Абаддон». Как я уже упоминал, большая часть моих работ написана с точки зрения персонажей вокруг Больших Имен, а не собственно изнутри их головы. Всегда есть исключения, но, как правило, я стараюсь этого придерживаться.
Мой личный подход к написанию 40k в том, что я хочу взять классические вещи, устоявшиеся тропы, всё то, что мы так любим в сеттинге — и поместить их в контекст, привязать к реальности, показать, каково на самом деле переживать это. Новых идей полным-полно. Они просто повсюду. Я могу заниматься чем-нибудь, не связанным с сороковником, чтобы тратить мои новые идеи где угодно. Я пишу 40k, чтобы показать сеттинг, который я люблю, через призму живущих в нем персонажей, и заодно надеюсь показать, почему тот или иной элемент на самом деле крут, если кто-то раньше считал его отстоем.
Как запилить свой орден/варбанду, вдумчивые советы
Очень эгоистичный вопрос, но все-таки: не найдется ли у тебя несколько коротких советов или мудрых напутствий для тех, кто создает свои собственные ордена или хаоситские варбанды?
Тут можно написать отдельную статью на несколько тысяч слов. Ну, постараюсь кратко.
Самый очевидный и знаменитый совет — «выберите тему», и так далее. Тут добавить особо нечего, всё уже много раз сказали. Я предпочитаю обратить внимание на два тезиса, касающиеся тактики использования лора.
Тезис 1: «Вы уникальные. Не лучше всех».
Тезис 2: «Неважно, кто у вас папа».
По первому пункту всё просто. Ваш орден что-то умеет очень хорошо, но есть другие аспекты, в которых они не так круты. Если они специализируются на определенном способе ведения войны, значит, они пренебрегают другими элементами ради этой специальности. Если они предпочитают широкий профиль, как большинство космодесанта, у них все равно есть различные интересные элементы — что-нибудь связанное с их геносеменем, их флотом или их родным миром. Интересные элементы могут помочь им выделяться, но — и это принципиально — не делают их безоговорочно «лучше» других орденов.
Вот пример. Есть три ордена, называемые Триархией. Они — наследники Кровавых Ангелов: Погребальная Стража, Красные Серафимы и Ангелы Неисповедимые. Соответственно, это ордена Алана Блая, Джона Френча и мой собственный.
Погребальная Стража — это готические мотивы, темы вампиров и живых мертвецов, выкрученные до упора. Они носят черную броню, выглядят как трупы, спят в стазис-склепах, убивают и соблюдают бесчисленные кровавые ритуалы, о которых никому не говорят. Красные Серафимы — это Возрождение и римское искусство в силовой броне. Их доспехи изысканно украшены, они пытаются превозмочь Изъян в геносемени, подчеркивая свои ангельские качества и сосредотачиваясь на чистоте разума и духа. А Ангелы Неисповедимые — это воинственный аспект мифологических ангелов; они — Воинство Небесное, которое бесконечно истекало кровью, сражаясь с падшими ангелами Сатаны. Они носят броню из темной бронзы, их культура отсылает нас в сторону древней Персии, и они жертвуют своей Ротой Смерти в бою как грубым инструментом, считая их не чтимыми братьями, а поддавшимися слабости духа.
Три ордена: все — ангелы, все — упыри, все — равно яростные и опасные, но каждый отличается специфическими культурными особенностями, которые делают их правдоподобными и уникальными, в то же время не делая их «лучше», чем остальные.
Второй пункт немного сложнее и более шире по смыслу.
Две трети всех орденов происходят от Ультрамаринов.
Это стабильное геносемя. И, собственно, всё. Это не значит, что две трети орденов — по сути, просто Ультрамарины. Это не значит, что две трети орденов считают Ультрамаринов крутыми.
Есть тенденция делать ордена-наследники калькой с Легионов Первого Основания, и многие фаны и читатели заходят в этом слишком далеко. В этом есть смысл в контексте лора, потому что почти все знаменитые ордена-наследники, которых мы видим — ордена Второго Основания, а эти ребята по сути образовались из наследия своих легионов. Они напрямую происходят из этих легионов, в том-то и смысл. Ордена Второго Основания часто следуют за эстетикой своего легиона (Багровые Кулаки, все наследники Кровавых Ангелов), или иногда берут специфический элемент культуры легиона и выкручивают до упора (Черные Храмовники и Расчленители).
Но после первой пары Оснований становится уже не так важно, кто твой папа, и со временем этот вопрос значит всё меньше. Надо признать, «в точности как их орден-родитель...» — это популярный и легко продаваемый подход, но источники вроде книг по Бадабской войне от Forgeworld показывают, как много орденов понятия не имеют о тонкостях своего происходжения или вовсе об этом не думают.
Копья Императора — тоже неплохой пример. Сразу видно, что кто-то упустил суть, когда они говорят: «Кто они такие? Выглядят круто. А, наследники Ультрамаринов. Фу, ерунда. Терпеть не могу Ультрамаринов».
Копья Императора не имеют почти ничего общего с Ультрамаринами, как и большинство орденов, происходящих от этой линии. (На самом деле, когда Копья пересеклись с Ультрамаринами, они остались очень недовольны и угрожали порвать с ними все отношения — что, опять же, не уникальная ситуация и не относится только к Копьям).
Если вам нравится космодесант, вам нравятся ордена-наследники Ультрамаринов. Так что можете не беспокоиться.
Обратная сторона монеты, кстати, это то, что использование геносемени предателей — не такая уж большая проблема, как думают об этом персонажи внутри вселенной. Империум боится, что это проблема, потому что Империум — невежественная фашистская теократическая тирания, где молятся машинам и уничтожают собственную историю из страха перед настоящими чудовищами, выскакивающими из-за изнанки нашей реальности. Некоторые читатели (и их можно понять) тоже так считают — когда с орденом что-то идет не так, взять то же Проклятое Основание, частенько это такое подмигивание с намеком: «ну, они же были от геносемени предателей».
Может быть! Но... вряд ли. Существует несколько орденов от геносемени предателей, с которыми всё в полном порядке, и никто даже не знает, что у них оно есть — потому что на самом деле это ничего не значит.
Недавно, в мета-сюжете, Жиллиман запрещал Коулу использовать геносемя предателей, после чего следовало предположение, что Коул уже это сделал. Внутри вселенной это круто, но мы, как фаны и читатели, знаем, что это втайне делалось в прошлом и не оказало никакого влияния.
Или давайте развернем наоборот! Давайте будем считать, что геносемя предателей значит что-то серьезное, в конце концов. Давайте скажем, что все ордена Проклятого Основания лишены интересных тайн и это просто «они использовали геносемя предателей, а оно содержит глубинную духовную тьму» (что очень прямолинейно... хотя тоже по-своему круто). Но в таком случае это очень плохая штука и ваш орден по сути обречен.
Серьезно, если у вашего ордена есть интересные нестабильные генетические элементы, это отлично. Геносемя деградирует, мутирует, изменяется со временем и по-разному реагирует с разными человеческими культурами и планетарными условиями. Это круто и дает куда больше простора для воображения, чем предыдущий вариант. Багровые Кулаки не могут плеваться кислотой или погружаться в летаргический сон. Это прекрасно и придает им уникальные черты. Это изъян геносемени, который создает выразительную разницу. Препятствие, которое нужно преодолевать, и правдоподобное в рамках сеттинга.
Тот же второй тезис применим и к хаоситским варбандам. С хаоситами у вас есть ордена-ренегаты, чье название говорит само за себя... но еще есть три уровня отношения к легиону для варбанд, которые происходят от легионов-предателей. И в их случае «кто твой папа» может значить столь же много или мало, как и для лоялистов.
Обычный вариант по умолчанию — варбанда легиона. В этом случае, скажем, у варбанды Несущих Слово будет собственное название, история, культура, знаменитые битвы, союзники, соперники и открытые враги — всё, что может быть, когда проводишь вечность, живя в Оке Ужаса и набегая на Империум. Они могут вообще ничего общего не иметь с родительским легионом, активно противостоять им, или быть близкими союзниками. Всё это зависит от конкретных лидеров и разногласий.
Как пример можно привести Черное Братство Айреаса, варбанду Черного легиона, принимавшую участие в Осаде Вракса, или варбанду Разбитой Аквилы, подразделение Талоса в цикле про Повелителей Ночи. Векторум из Гвардии Смерти — тоже хороший пример; они как бы переходный этап и подчеркивают пересечение со следующим уровнем, показывая, что отдельные варбанды легиона не обязаны следовать цветовой схеме легиона-прародителя.
Второй уровень, немного менее распространенный среди фанов, но довольно частый в сеттинге, это варбанда типа «легион, но...» Они по всей видимости еще остаются частью своего родительского легиона, или хотя бы союзниками, но они несколько более независимы. Обычно у них есть собственный модус операнди, возможно, сфокусированный на отдельном элементе идеологии легиона, превращающий этот элемент в специальность, — и они, как правило, отличаются собственными цветовами схемами, более разнообразными, чем в родительском легионе.
Примеры могут включать Освященных (Несущие Слово, поклоняющиеся Кхорну) и Стальные Братья (независимые Железные Воины).
Третий уровень — варбанды «легион? нет, спасибо». И эти могут быть, во всех смыслах, абсолютно чем угодно, что вам заблагорассудится. Они отвернулись от своего исходного легиона — настолько, что отвергают всё, за что сражаются их братья. Иронично, но лучший пример этому — ранний Черный легион, которые не хотели иметь ничего общего с почти вымершими, унижаемыми Сынами Хоруса. Еще один хороший пример — Братство Тьмы (Повелители Ночи, избравшие более демонический путь).
Вы можете делать буквально что угодно с этими варбандами, так что не сдерживайте себя. Что они видели там, в бесконечных бурных волнах нереальности? Как жизнь в аду изменила их? Что они вынесли оттуда?
Цитирую кусками особо доставившее, сразу перевод, чтоб два раза не вставать.
Про экшн ради экшена, лор ради лора, и немного про Аргел Тала
Сложно ли найти нужный баланс между чистым действием и более глубоким погружением в лор/внутренний мир персонажей, когда пишешь про WH40k? Как ты находишь эту точку?
Это, возможно, будет самый длинный мой ответ, так что потерпите немного.
Экшн ради экшена — довольно слабая идея. Части с активным действием играют в истории ту же роль, что и любая другая сцена: они рассказывают что-то об участвующих в них персонажах. Что-то, что читатель должен знать, что-то важное и стоящее того, чтобы донести это до человека, который открыл книгу. Таким образом вы помещаете персонажей в контекст внутри того мира, где они обитают. Для этого действие должно раскрывать персонажа и продвигать сюжет — иначе это вообще не часть истории. А если оно не часть истории, то зачем оно там? Читатели — не идиоты. Они это почувствуют. Даже если они не осознают это с точностью до формулировок, сцена покажется пустой и бессмысленной, какой бы «крутой» она ни выглядела внешне.
Читатель должен выйти из сцены боя или дуэли с более глубоким пониманием тех, кто там сражался. Почему они сделали во время боя именно тот выбор, который сделали? Как это раскрывает их недостатки и достоинства? Почему вообще они сражались? Так ли это было необходимо? И если вправду необходимо, то что это говорит о них? Что они сами думают о следующих из этого выводах? И что персонажи узнали друг о друге?
Опять же, не нужно тыкать это всё прямо в лицо читателю. В хорошей работе это получается по сути подтекст, хотя может и быть частью более явного представления персонажа.
Вот пример из того, что писал я сам: возьмем такого персонажа, как Аргел Тал. Несмотря на то, что он искусный мечник и десятилетиями учился обращаться с оружием, он отличается склонностью переходить в бою на кулаки, пинки и когти; сначала это отражает его фанатичную верность в ущерб дисциплине, а потом — то, как он проигрывает битву с демоном внутри себя самого. Это самый очевидный уровень.
Но под ним есть штуки не настолько заметные. По мере своего падения он всё больше времени в битвах тратит на то, чтобы защитить других персонажей, вместо того, чтобы убивать противников самому; это напрямую отражает войну внутри него — он сражается за то, чтобы сохранить свою личность. Он уже встал на губительный путь, если говорить о проклятии и морали, он буквально одержим демоном, но он пытается сохранить свою верность тем, кто окружает его. Он пытается быть хорошим. В его собственной искаженной, обреченной интерпретации «хорошего», во всяком случае.
Замечают ли читатели это всё настолько четко? Да, некоторые наверняка замечают, но насколько это важно? Отчасти он закончил свой путь как персонаж так удачно именно потому, что его действия отражали его внутренние конфликты и борьбу с моралью. Никакого «смотрите сюда, смотрите, что он делает». Но детали были просто разбросаны повсюду, чтобы в голове у читателей в итоге щелкнуло. Доверяйте читателям. Большинство из них оправдывают это доверие.
Так же обстоит дело с подачей лора или глубоким погружением в него. Будь это новая информация или что-то классическое, что ты открываешь заново, всё это должно давать контекст для персонажей и событий книги, и это применимо как к темам повествования, так и к сюжетным аркам отдельных персонажей. Ты не демонстрируешь старый лор исключительно ради него самого, ты делаешь это потому, что это что-то значит. Что именно? Почему значит именно это? Как это отражается на сеттинге и персонажах внутри него?
Если покопаться в этом достаточно долго, рано или поздно обнаружишь историю.
Нужно признать: есть заметная, хотя и небольшая, часть читателей, которые покупают официальные книги почти исключительно ради «информации» про сеттинги, которые им нравятся; просто сухие факты, которые можно потом пересказать на Реддите или где-нибудь еще. Это не все читатели, даже не большинство, но они однозначно существуют. Их полностью устроил бы отстраненный пересказ этой информации, потому что им не нужна история или более глубокое изучение сеттинга, им нужен контент. Но если говорить о написании лора — когда вставляешь что-нибудь исключительно ради откровения или шокового эффекта, я бы сказал, что это ровно то же самое, что экшн ради экшена.
Одна из причин, по которой в «Повелителе человечества» нет по сути ничего нового про Императора — это собрание того, что мы уже знали о персонаже или во что верили, но показанное с точки зрения людей непосредственно внутри сеттинга. Я не то чтобы люблю повторять откровения. Я предпочитаю взять то, что уже известно, и исследовать, почему люди так думают и каково это — думать так внутри мира.
Про фокальных персонажей и точки зрения
В качестве повествователей ты выбираешь несколько необычных персонажей, которые в норме не оказываются в фокусе в книгах ГВ, — например, Октавия и Кирена. Как ты решаешь, кого использовать как протагониста или рассказчика, и как ты добиваешься того, чтобы они звучали достоверно?
Если посмотреть на исторические романы, особенно лучшие из них, они часто написаны не с точки зрения знаменитых, прославленных персонажей — нет, это перспектива тех людей, кто был приближен к этим персонажам. В «Саге о короле Артуре» Бернарда Корнуэлла протагонист — один из наиболее доверенных командиров короля Артура. В «Вратах огня» Стивена Прессфилда рассказчик — раб-оруженосец, оказавшийся при Фермопилах вместе со спартанцами. В «Песни Ахиллеса» Мадлен Миллер главный герой — Патрокл, возлюбленный Ахиллеса, во время осады Трои.
В своих работах я делаю то же самое, как от первого лица, так и от третьего. Очевидные примеры первого лица — Хайон и Анурадха. Хайон — один из самых доверенных офицеров Абаддона; он достаточно близок к трону, чтобы как следует разглядеть Абаддона и вписать его в контекст сеттинга, но в то же время достаточно отдален, чтобы обладать собственным контекстом в мире. То же самое, только в большем масштабе, происходит и с Анурадхой: будучи орденской рабыней, она обладает боевым опытом и беспощадно эффективна, но тем не менее буквально принадлежит к другому биологическому виду, чем космодесантники (и испытывает благоговейный страх перед их сверхчеловеческой сущностью). Она видит их абсолютную бесчеловечность лучше, чем кто-либо еще, но также имеет уникальную возможность наблюдать их проблески человечности.
Это не какая-то магическая формула, просто определенный угол повествования. Просто возьмите любую историю, какая придет в голову, и посмотрите, с какой перспективы она получается интереснее всего. Часть притягательности «Властелина колец» в том, что Кольценосец — вовсе не один из дунаданов, таких героически-превозмогающих и проникновенно-меланхоличных. Он просто хоббит, у которого есть друзья, который не слишком-то хотел оказаться в той ситуации, где оказался, но должен исполнить долг, поскольку ответственность теперь лежит на нем. Это дает ему немало понимания, которого не хватает традиционно героическим персонажам. Это также позволяет персонажам типа Арагорна засиять в новом свете.
Кирена, смертная исповедница в легионе сверхлюдей-воинов-монахов; это очень интересное место. Какой путь пришлось пройти, верно? Октавия, пленница-навигатор на борту пиратского корабля сверхлюдей-еретиков, одновременно рабыня и самая важная, могущественная персона на корабле. Какую офигительно крутую точку зрения на всё происходящее это дает ей. Что их перспективы говорят о других персонажах в истории? Как работает их восприятие и их собственный контекст, если смотреть на более традиционных в 40k персонажей, фракции и тропы?
Это — именно то, что нужно. Дьявол именно в этих деталях.
Про космодесант, отношения внутре них и спейсмаринскую психологию
Если посмотреть на твои работы, где действуют Астартес — в частности, «Копья», «Хелсрич», Черный легион и Повелители Ночи, — заметен общий фокус на братстве между космодесантниками и их взаимодействии с обычными людьми. Что делает эту тему такой важной для тебя, когда ты пишешь про космодесант?
Потому что это реальность. Вообще здесь сложно ответить, это примерно если бы меня спросили: «почему ты пишешь о том, что небо голубое?» Потому что оно голубое, как иначе-то. Голубой цвет — одна из определяющих характеристик неба.
Отчасти дело в том, что отношения между людьми и Адептус Астартес — бесконечно, абсолютно захватывающая штука, и они полны тонких нюансов. На институциональном уровне, где есть Адептус Терра и автономия Астартес; и на личном уровне, где космодесантники — миф для большей части Империума, а для тех, кто хотя бы знает об их существовании — ужасные сверхчеловеческие ангелы смерти.
Когда люди и космодесантники вращаются в одних и тех же кругах, это помещает обе группы в определенный контекст, и есть бесконечное количество вариантов для их взаимодействия и восприятия друг друга. Это никогда не утратит для меня притягательности. И к тому же, космодесантники очень много взаимодействуют с некоторыми группами людей, в особенности орденскими слугами или имперскими командирами, и это всегда напряженные, холодные, социально и психологически нагруженные взаимодействия, которые можно разобрать.
Что же до братства, то отчасти дело в том, что такие братские отношения — основополагающий компонент реальной военной жизни и многих исторических орденов, на которых основаны космодесантники, поэтому игнорировать его — значит проявить неуважение к сеттингу. Отчасти же дело в том, что эти связи в разных культурах и обществах порождают интереснейшие сюжетные зацепки, достоинства, недостатки и психологические дилеммы.
Братство среди космодесантников — также определяющий принцип в их гипно-индоктринации, в орденских культах и в повседневной жизни. Это их основные отношения с окружающими, которым посвящена большая часть их жизни как на поле боя, так и вне его. И эти взаимотношения так же сложны, как любые отношения между братьями, ослабленные в каких-то аспектах, но усиленные в других. Это всегда потрясающе интересно исследовать.
В предсловии к «Копьям» ты говорил о том, как находил ветеранов, медработников, участвовавших в боевых действиях, и других со схожим тяжелым опытом, чтобы правильно передать детали. В итоге в книге мы видим не только то, как Анурадха борется за возвращение к нормальной жизни, но также и то, что даже космодесантник, как бы далек он ни был от человечества, может испытывать некую форму посттравматического синдрома. Как ты додумался сделать этот прыжок от реального опыта к фантастике и применить это таким образом?
Как и с предыдущим вопросом, ответить сложно, потому что обычно это звучит как «я про это думаю, и это происходит в сеттинге, вот я и пишу про это». Хотя я понимаю, что такой ответ звучит адски скучно для кого угодно.
Я думаю, что тема восстановления (а заодно попыток восстановиться и потенциальной возможности никогда не быть прежним) — не зря такой увлекательный фактор во вселенной Вархаммера. Есть известная цитата, которую Гэв Торп использовал несколько раз, и которую я немного перефразирую: «Если Супермен неуязвим, то как причинить боль такому персонажу?» — и ответ, конечно же, «с помощью чувств».
Легко смотреть на космодесант и видеть процесс их создания как нечто однозначное, просто убирающее напрочь всю человечность и оставляющее их идеальными, без единого изъяна. Но такой взгляд предельно далек от истины. Суть в том, что (как и везде в сороковнике), этот процесс безнадежно неидеален, и многие знания утрачены. Именно недостатки процесса и делают его интересным. Индоктринация космодесанта выковывает, точно молотом, из людей живое оружие — безжалостно, через боль, — и это отлично годится для создания супер-солдат, но это не делает их идеальными. Это дает им мысленное оружие против искушения, и страха, и различных слабостей человеческой психики... но вовсе не делает неуязвимыми ко всем этим вещам. Что бы там ни говорили в пропаганде.
И, что более важно, это открывает другие пути к потенциальным изъянам. Тщеславие. Гордость. Иллюзия величия. Многое из этого — именно те пути, которыми Хаос прокрадывается в их сердца. Хаос — это не болезнь, которую можно вдруг подхватить. Это метафизическая угроза, которая доводит твои добродетели до грани изъянов, а потом немного подталкивает. Никто не ступает на Путь Славы просто потому, что они решают быть злыми. Они делают это потому, что — заблуждаясь — думают, будто способны справиться, или же по глупости вовсе не понимают, что делают.
И есть вопросы, связанные с психологией Адептус Астартес. Что может травмировать или хотя бы повлиять на космодесантника в плане мышления, или же духовно, или эмоционально? Мы так часто видим их оправданные, но полные заблуждений причины для «падения», когда невозможные, несправедливые жесткие рамки Империума угрожают их автономии, их власти, и даже их существованию. Но разве это и всё? Каково это — быть лишенным человечности, превращенным в оружие, а потом обнаружить себя в позиции, где война, которую ты вел сотни лет, оказывается бесчестной и лицемерной? Что, если организации, которым ты служишь, становятся всё более продажными и развращенными? Что, если ты покалечен в битве настолько, что уже не можешь быть оружием, каким был прежде?
В особенности это последнее: каким адом на земле это должно быть для психики космодесантника? Всё, что он есть — оружие. Но что, если людям, использующим это оружие, нельзя доверять? А что, если это оружие ломается? Что такое тогда космодесантник? Кто он такой?
Я люблю эти вопросы. Это и есть то самое, что меня волнует.
И это реально круто. Это именно то, что делает людей людьми, так что, разумеется, это — то, что делает персонажей правдоподобными и продуманными. Это важно.
Про Империум и всеплохо в оном
Нет ли осознанного намерения превратить Вуаль Элары в нечто вроде Миров Саббат? Сделать этакий отдельный кусок сороковника от АДБ?
Было бы неплохо... но, честно говоря, тут всё как раз наоборот. Вуаль Элары — это осознанная демонстрация того, как выглядит жизнь в Темном Империуме. Ничего специального или уникального; просто показать, как тяжела жизнь на этой стороне галактики.
Это был не самый легкий переход в каком-то смысле, потому что некоторые детали могут противоречить друг другу — в том, что касается Империума Нихилус и того, насколько легко/сложно пересечь Великий Разлом. Сроки выхода новых материалов устроены таким образом, что многое публикуется, скажем так, параллельно, и конечный результат может выйти немного неровным. Но такова судьба, что поделать.
Сейчас существует такая точка зрения, что Непобедимый Крестовый поход — это средство всё исправить, и темная половина Империума всего самую чуточку хуже нормальной половины. В реальности же Империум Санктус похож на прежний Империум, постоянно осажденный и раздираемый войной, отнюдь не безопасный, а Империум Нихилус — мрачное пророческое видение того, во что может превратиться Империум после победы Хаоса. Разрозненные, уменьшающиеся владения, взывающие о помощи, неспособные надолго удержать наступающую ночь.
Это плохое, очень плохое, опасное, реально плохое место.
Про Абаддона и мотивы действий
В цикле про Черный Легион Абаддон предстает перед Хайоном в почти мифическом величии, соперничая даже с клоном Хоруса. Возможно ли, что он (или, пожалуй даже, они) делает это нарочно, превращая Хайона в некоего своего глашатая, чтобы потом отослать его к Верховным Лордам и еще больше усилить свою легенду? Примерно как он сделал с Черным Мечом во второй книге, только на другом уровне? Возможно, что Абаддон изначально искал его именно с этой мыслью?
Это, определенно, возможно. Вопрос, который нужно задать себе в таких ситуациях — «зачем?»
Допустим, к примеру, что это правда. Зачем? Какую пользу в действительности можно из этого извлечь? Так же, как отправляли на Терру Черный Меч. Зачем? Это было не для того, чтобы раздуть свою славу, и не потому, что Абаддон — всего лишь инструмент. Конечно, здесь есть психологическое воздействие и мотивы; да в конце-то концов, это чертовски стильный способ сообщить Империуму, что Чемпион Императора мертв. Но на самом деле это формальное объявление войны, и это уходит корнями в исторические средневековые войны. Абаддон всецело уважал Сигизмунда. Он даже уговаривал Сигизмунда присоединиться к нему. И когда со всем этим было покончено, они отнеслись к его телу с уважением, как и к Черному Мечу.
Мы не единожды видим, как хаосмарины забирают себе реликвии Империума. Хайон, Леор и Телемахон носят оружие, выкованное из переплавленного меча Сангвиния. Хаоситы всегда так делают. Им нужны оружие и доспехи — они их забирают. Особенно если эти вещи многое значат для их врагов. Так что из Черного Меча получился бы офигенно потрясающий трофей, верно?
Но нет. Абаддон отправляет его обратно на Терру. Для того, чтобы покрасоваться? Или же это было мгновение, когда он вспомнил о рыцарской чести, о братстве?
Так зачем же Хайон оказался на Терре? Чего он действительно хочет добиться, рассказывая свою историю парочке инквизиторов? Или же здесь скрыто что-то еще?
Отчасти играет роль и тот факт, что реакция Хайона на Абаддона основана на том, как все хаосмарины (да и вообще все) реагируют на него. Мы не слишком-то много видели это, поскольку в источниках есть лишь краткие упоминания, но если посмотреть на Кодекс Хаоса из второго издания (который лежит в самом сердце цикла про Черный легион), то Абаддон там — смертельно серьезная угроза. Он был местным Чингисханом. Представьте, как были напуганы власти какого-нибудь города, когда встречались с Чингисханом в тринадцатом веке. Когда Великий Хан объявлялся там и говорил: «Сдавайтесь мне полностью, или я уничтожу под корень всю вашу цивилизацию». И они знали, что он не просто может это сделать — он точно это сделает. Черт, да он уже это сделал с предыдущей дюжиной городов.
Вот это Абаддон. Примархи-демоны обладают феноменальной силой, но они — рабы Богов. Абаддон отказывается быть рабом. Он свободен так, как не могут быть свободны примархи. Это буквально основа его характера, суть его места в лоре. И у него есть силы, которые намного превосходят собственные силы демонов-примархов. Он — тот единственный человек, который способен объединить армии Ада. Часто — лишь временно, да. Это же Хаос, в конце концов. Но это — именно то, что делает его уникальным. Он может делать то, чего не может никто больше.
На стороне Хоруса была половина Империума, и он умер обманутым и лишенным всего. Абаддон начал с нуля. Он был на самой нижней ступеньке иерархии. Сыны Хоруса, его легион, были на грани уничтожения. Абаддон создал самый большой легион из ничего, в буквально адских обстоятельствах. Он — единственный, кому еще и удается объединить другие легионы под знаменами Черных Крестовых походов. Это — основополагающий пункт его лора. Это то, для чего существует этот персонаж.
Цикл про Черный легион на самом деле стоит на плечах гигантов. Я невероятно много почерпнул, прослеживая различных авторов 40k и старые источники, чтобы полностью понять, кто такой Абаддон, почему он такой, и — что самое важное — кем он должен был быть, потому что некоторые аспекты могли с годами потеряться при пересказах, особенно если дело доходит до мемов.
Так что, когда чуваки, которые придумали Абаддона, говорят: «Он — маяк постоянно восполняющейся силы Хаоса, и это напоминает Императора, только в хаотической версии этой ослепляющей ауры, и Боги постоянно осыпают его дарами, пытаясь заполучить его верность...» В общем, всё это звучит для меня как-то ближе, чем когда кто-нибудь в интернете, уже не любящий персонажа, фыркает и пишет очередной пост про «Фэйлбаддона» просто потому, что доверяет мемам, а не лору.
Абаддон не идеален. У него есть слабости, сомнения, ошибки, изъяны — они все видны и открыты. И я последний человек, который стал бы спорить с тем, что в прошлом его изображали идеально, уж поверьте. Но когда в книгах он помещен в контекст, объясняющий, почему он так крут, — это как раз та ситуация, когда Хайон действительно говорит чистую правду. И это подводит нас к следующему вопросу...
И про Хайона нимношк
Увидим ли мы еще намеки на то, что Хайон противоречит сам себе, в будущих книгах?
О, несомненно. Один из прекраснейших моментов касательно очень информированных персонажей-хаосмаринов — то, что они могут с наибольшим авторитетом говорить о сложностях метафизики вселенной 40k, и в то же время они сильнее всех заблуждаются.
Жаль, что некоторые люди (обычно те, чьих любимых персонажей или фракции Хайон описывает и/или не уважает) отвергают его: «он ненадежный рассказчик, он просто лжет». Как бы... не совсем. Конечно, все персонажи сороковника — ненадежные рассказчики. На самом ли деле всё это произошло, или он просто рассказывает правдоподобную историю? Мне нравится этот уровень сомнений, и он вложен нарочно, но Хайон к тому же вполне буквально объясняет, как работают многие вещи в сеттинге, поскольку у него есть редкая возможность наблюдать все эти штуки как часть своей повседневной жизни. Многое в сеттинге включает в себя явные и скрытые противоречия.
Противоречия в словах Хайона тщательно запланированы, и всегда касаются вещей, уходящих корнями глубоко в недра сеттинга. Например, боги — они нереальны, или же реальны и ненавидят человечество, или же реальны, но любят человечество. Когда Хайон говорит подобное, он всегда предельно честен. Все три этих утверждения абсолютно истинны.
Галактика большая, на отдельных персонажах концентрироваться не стоит
Есть ли персонажи, чью историю ты действительно хотел бы продвинуть дальше в этом смысле контекста — например, повернуть историю Абаддона в новом направлении?
По правде говоря, я не из тех, кто любит мета-сюжет. Во многих смыслах меня не особенно заботит, что происходит в мета-сюжете, когда Именной Персонаж делает Что-то в регионе Где-то. Я опасаюсь, что если слишком фокусироваться на этом, вселенная съеживается до неправдоподобных масштабов. Примерно как Боба Фетт был «самым знаменитым охотником за головами в галактике».
Потому что галактика — она, ну, офигительно большая. Не надо так.
Я и мои товарищи по играм не используем Именных Персонажей в наших играх — мы используем наших собственных командиров, и в моих книгах Большие Имена обычно выступают в качестве камео, чтобы передать что-то о главных героях или истории в целом. Даже с Абаддоном — ну, не зря же цикл называется «Черный легион», а не «Абаддон». Как я уже упоминал, большая часть моих работ написана с точки зрения персонажей вокруг Больших Имен, а не собственно изнутри их головы. Всегда есть исключения, но, как правило, я стараюсь этого придерживаться.
Мой личный подход к написанию 40k в том, что я хочу взять классические вещи, устоявшиеся тропы, всё то, что мы так любим в сеттинге — и поместить их в контекст, привязать к реальности, показать, каково на самом деле переживать это. Новых идей полным-полно. Они просто повсюду. Я могу заниматься чем-нибудь, не связанным с сороковником, чтобы тратить мои новые идеи где угодно. Я пишу 40k, чтобы показать сеттинг, который я люблю, через призму живущих в нем персонажей, и заодно надеюсь показать, почему тот или иной элемент на самом деле крут, если кто-то раньше считал его отстоем.
Как запилить свой орден/варбанду, вдумчивые советы
Очень эгоистичный вопрос, но все-таки: не найдется ли у тебя несколько коротких советов или мудрых напутствий для тех, кто создает свои собственные ордена или хаоситские варбанды?
Тут можно написать отдельную статью на несколько тысяч слов. Ну, постараюсь кратко.
Самый очевидный и знаменитый совет — «выберите тему», и так далее. Тут добавить особо нечего, всё уже много раз сказали. Я предпочитаю обратить внимание на два тезиса, касающиеся тактики использования лора.
Тезис 1: «Вы уникальные. Не лучше всех».
Тезис 2: «Неважно, кто у вас папа».
По первому пункту всё просто. Ваш орден что-то умеет очень хорошо, но есть другие аспекты, в которых они не так круты. Если они специализируются на определенном способе ведения войны, значит, они пренебрегают другими элементами ради этой специальности. Если они предпочитают широкий профиль, как большинство космодесанта, у них все равно есть различные интересные элементы — что-нибудь связанное с их геносеменем, их флотом или их родным миром. Интересные элементы могут помочь им выделяться, но — и это принципиально — не делают их безоговорочно «лучше» других орденов.
Вот пример. Есть три ордена, называемые Триархией. Они — наследники Кровавых Ангелов: Погребальная Стража, Красные Серафимы и Ангелы Неисповедимые. Соответственно, это ордена Алана Блая, Джона Френча и мой собственный.
Погребальная Стража — это готические мотивы, темы вампиров и живых мертвецов, выкрученные до упора. Они носят черную броню, выглядят как трупы, спят в стазис-склепах, убивают и соблюдают бесчисленные кровавые ритуалы, о которых никому не говорят. Красные Серафимы — это Возрождение и римское искусство в силовой броне. Их доспехи изысканно украшены, они пытаются превозмочь Изъян в геносемени, подчеркивая свои ангельские качества и сосредотачиваясь на чистоте разума и духа. А Ангелы Неисповедимые — это воинственный аспект мифологических ангелов; они — Воинство Небесное, которое бесконечно истекало кровью, сражаясь с падшими ангелами Сатаны. Они носят броню из темной бронзы, их культура отсылает нас в сторону древней Персии, и они жертвуют своей Ротой Смерти в бою как грубым инструментом, считая их не чтимыми братьями, а поддавшимися слабости духа.
Три ордена: все — ангелы, все — упыри, все — равно яростные и опасные, но каждый отличается специфическими культурными особенностями, которые делают их правдоподобными и уникальными, в то же время не делая их «лучше», чем остальные.
Второй пункт немного сложнее и более шире по смыслу.
Две трети всех орденов происходят от Ультрамаринов.
Это стабильное геносемя. И, собственно, всё. Это не значит, что две трети орденов — по сути, просто Ультрамарины. Это не значит, что две трети орденов считают Ультрамаринов крутыми.
Есть тенденция делать ордена-наследники калькой с Легионов Первого Основания, и многие фаны и читатели заходят в этом слишком далеко. В этом есть смысл в контексте лора, потому что почти все знаменитые ордена-наследники, которых мы видим — ордена Второго Основания, а эти ребята по сути образовались из наследия своих легионов. Они напрямую происходят из этих легионов, в том-то и смысл. Ордена Второго Основания часто следуют за эстетикой своего легиона (Багровые Кулаки, все наследники Кровавых Ангелов), или иногда берут специфический элемент культуры легиона и выкручивают до упора (Черные Храмовники и Расчленители).
Но после первой пары Оснований становится уже не так важно, кто твой папа, и со временем этот вопрос значит всё меньше. Надо признать, «в точности как их орден-родитель...» — это популярный и легко продаваемый подход, но источники вроде книг по Бадабской войне от Forgeworld показывают, как много орденов понятия не имеют о тонкостях своего происходжения или вовсе об этом не думают.
Копья Императора — тоже неплохой пример. Сразу видно, что кто-то упустил суть, когда они говорят: «Кто они такие? Выглядят круто. А, наследники Ультрамаринов. Фу, ерунда. Терпеть не могу Ультрамаринов».
Копья Императора не имеют почти ничего общего с Ультрамаринами, как и большинство орденов, происходящих от этой линии. (На самом деле, когда Копья пересеклись с Ультрамаринами, они остались очень недовольны и угрожали порвать с ними все отношения — что, опять же, не уникальная ситуация и не относится только к Копьям).
Если вам нравится космодесант, вам нравятся ордена-наследники Ультрамаринов. Так что можете не беспокоиться.
Обратная сторона монеты, кстати, это то, что использование геносемени предателей — не такая уж большая проблема, как думают об этом персонажи внутри вселенной. Империум боится, что это проблема, потому что Империум — невежественная фашистская теократическая тирания, где молятся машинам и уничтожают собственную историю из страха перед настоящими чудовищами, выскакивающими из-за изнанки нашей реальности. Некоторые читатели (и их можно понять) тоже так считают — когда с орденом что-то идет не так, взять то же Проклятое Основание, частенько это такое подмигивание с намеком: «ну, они же были от геносемени предателей».
Может быть! Но... вряд ли. Существует несколько орденов от геносемени предателей, с которыми всё в полном порядке, и никто даже не знает, что у них оно есть — потому что на самом деле это ничего не значит.
Недавно, в мета-сюжете, Жиллиман запрещал Коулу использовать геносемя предателей, после чего следовало предположение, что Коул уже это сделал. Внутри вселенной это круто, но мы, как фаны и читатели, знаем, что это втайне делалось в прошлом и не оказало никакого влияния.
Или давайте развернем наоборот! Давайте будем считать, что геносемя предателей значит что-то серьезное, в конце концов. Давайте скажем, что все ордена Проклятого Основания лишены интересных тайн и это просто «они использовали геносемя предателей, а оно содержит глубинную духовную тьму» (что очень прямолинейно... хотя тоже по-своему круто). Но в таком случае это очень плохая штука и ваш орден по сути обречен.
Серьезно, если у вашего ордена есть интересные нестабильные генетические элементы, это отлично. Геносемя деградирует, мутирует, изменяется со временем и по-разному реагирует с разными человеческими культурами и планетарными условиями. Это круто и дает куда больше простора для воображения, чем предыдущий вариант. Багровые Кулаки не могут плеваться кислотой или погружаться в летаргический сон. Это прекрасно и придает им уникальные черты. Это изъян геносемени, который создает выразительную разницу. Препятствие, которое нужно преодолевать, и правдоподобное в рамках сеттинга.
Тот же второй тезис применим и к хаоситским варбандам. С хаоситами у вас есть ордена-ренегаты, чье название говорит само за себя... но еще есть три уровня отношения к легиону для варбанд, которые происходят от легионов-предателей. И в их случае «кто твой папа» может значить столь же много или мало, как и для лоялистов.
Обычный вариант по умолчанию — варбанда легиона. В этом случае, скажем, у варбанды Несущих Слово будет собственное название, история, культура, знаменитые битвы, союзники, соперники и открытые враги — всё, что может быть, когда проводишь вечность, живя в Оке Ужаса и набегая на Империум. Они могут вообще ничего общего не иметь с родительским легионом, активно противостоять им, или быть близкими союзниками. Всё это зависит от конкретных лидеров и разногласий.
Как пример можно привести Черное Братство Айреаса, варбанду Черного легиона, принимавшую участие в Осаде Вракса, или варбанду Разбитой Аквилы, подразделение Талоса в цикле про Повелителей Ночи. Векторум из Гвардии Смерти — тоже хороший пример; они как бы переходный этап и подчеркивают пересечение со следующим уровнем, показывая, что отдельные варбанды легиона не обязаны следовать цветовой схеме легиона-прародителя.
Второй уровень, немного менее распространенный среди фанов, но довольно частый в сеттинге, это варбанда типа «легион, но...» Они по всей видимости еще остаются частью своего родительского легиона, или хотя бы союзниками, но они несколько более независимы. Обычно у них есть собственный модус операнди, возможно, сфокусированный на отдельном элементе идеологии легиона, превращающий этот элемент в специальность, — и они, как правило, отличаются собственными цветовами схемами, более разнообразными, чем в родительском легионе.
Примеры могут включать Освященных (Несущие Слово, поклоняющиеся Кхорну) и Стальные Братья (независимые Железные Воины).
Третий уровень — варбанды «легион? нет, спасибо». И эти могут быть, во всех смыслах, абсолютно чем угодно, что вам заблагорассудится. Они отвернулись от своего исходного легиона — настолько, что отвергают всё, за что сражаются их братья. Иронично, но лучший пример этому — ранний Черный легион, которые не хотели иметь ничего общего с почти вымершими, унижаемыми Сынами Хоруса. Еще один хороший пример — Братство Тьмы (Повелители Ночи, избравшие более демонический путь).
Вы можете делать буквально что угодно с этими варбандами, так что не сдерживайте себя. Что они видели там, в бесконечных бурных волнах нереальности? Как жизнь в аду изменила их? Что они вынесли оттуда?
-
-
22.07.2020 в 20:34АДБ крут, хорошо бы он теоретическую книгу написал про вотэтовотвсё!