...седьмого идиотского полку рядовой. // исчадье декабря.
Переводов вышло странным образом мало. Но всё-таки их есть (=.
Название: Выигрышная комбинация
Оригинал: Winning Combinations, анонимный автор; запрос на перевод отправлен
Размер: драббл, 883 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Тарик Торгаддон, Гарвель Локен, Эзекиль Абаддон, Хорус Аксиманд
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: Тарик просвещает братьев об этимологии названия Морниваля, что порождает некоторые размышления о значении карт.
Предупреждения: Тарик и его дурацкие шуточки, как всегда.
— Слыхали последние новости? — поинтересовался Торгаддон как-то раз во время вечерней трапезы, усаживаясь на свободное место.
— Что там такое? — переспросил Локен.
— Опять ты со своими сплетнями, — пробормотал Абаддон.
— Как старая бабка, — кивнул Аксиманд.
— Я считаю своим долгом держать, скажем так, руку на пульсе, — пожал плечами Торгаддон. — Как иначе вы трое, такие правильные, узнаете хоть что-то интересное?
Он усмехнулся, подаваясь вперед, и братья помимо воли улыбнулись в ответ.
— Ну, так что? — спросил Аксиманд.
— Теперь, когда среди летописцев разошлось знание об этимологии нашего братства, — Торгаддон обвел их четверых широким жестом, — люди интересуются, кто среди нас кто.
— Этимология? — нахмурился Абаддон.
— Летописцы? — повторил Локен.
— Что вообще? — Аксиманд однозначно выразил все их эмоции.
— Морниваль, — терпеливо повторил Торгаддон. — Напоминаю, нас почему-то так называют.
— Я думал, это просто название, — сказал Аксиманд.
— Я тоже, — признался Локен.
— Это и есть просто название, — проворчал Абаддон.
— В том-то и дело, что не просто, — Торгаддон возвел очи горе. — Слушайте, ну в картах же вы разбираетесь? — Братья кивнули более или менее согласно, хотя взгляд Локена выдавал, что он не слишком часто играл в карты, если вообще делал это в своей жизни. Что ж, еще один повод затащить его в тайное братство при первой возможности, подумал Торгаддон, делая себе заметку на будущее. — Четыре старших карты, так? Если собрать их все, получается выигрышная комбинация. Вот это и называется «Морниваль».
— Выигрышная комбинация, значит? — ухмыльнулся Абаддон.
— Но при чем тут кто есть кто? — всё еще не понял Локен.
— А-а, — протянул Аксиманд, догадавшись первым. — Карты. Туз, монарх, императрица и паж.
— У кого на службе может найтись время, чтобы обсуждать настолько бессмысленную чепуху? — ну конечно, Локен не мог этого не сказать.
— Что здесь вообще обсуждать? — фыркнул Абаддон.
— А что, ты считаешь, это очевидно? — отпарировал Торгаддон.
— Разумеется, — ответил Первый Капитан. — Я — туз, ты — монарх, Маленький Хорус — императрица, а Гарвель — паж.
Воцарилось молчание.
Ненадолго.
— Я не императрица!
— С чего это ты вдруг туз?
— Не то чтобы мне сильно нравилось быть монархом, честно говоря.
— Но это самый логичный вариант, — настаивал Абаддон.
— И на чем он основан? На старшинстве?
— Нет, на наших знаках.
— Чего?
— Фазы луны.
— Хм, — Торгаддон даже замолчал на секунду. — Об этом я не подумал.
— Всё равно это какая-то глупость, — недовольно проворчал Аксиманд. — Должно же как-то... лучше подходить.
— Тогда что ты предлагаешь? — поинтересовался Локен.
— Н-ну... для начала, я бы не назначал меня императрицей, — Маленький Хорус задумался, затем указал на Торгаддона. — Тарик, императрицей будешь ты.
— Я? — хмыкнул Торгаддон. — Я что, сильно похож?
— У тебя прическа подходящая, — пожал плечами Аксиманд. — Тогда я могу быть монархом, а Эзекиль и Гарвель пусть остаются как есть.
— Почему я каждый раз получаюсь пажом? — возмутился Локен.
— А что, неплохие рассуждения, — решил Абаддон. Конечно, ему важно было оставаться тузом.
— Ладно, если я — императрица из-за прически, — не сдавался Торгаддон, — то должен сказать, что Эзекилю эта честь подходит еще больше, — в доказательство своих слов он дернул Абаддона за собранные в хвост волосы.
— Чего?!
— Нет, я серьезно, — продолжал Тарик, не обращая внимания на гнев Абаддона с неподражаемым хладнокровием, — из Эзекиля получится отличная императрица. А Гарви... из тебя будет неплохой монарх.
— Спасибо большое, — вздохнул Локен, радуясь, что хотя бы избавился от титула пажа.
— Я вам не императрица, — прорычал Абаддон.
— Так, а дальше? — Аксиманд не мог сдержать любопытства.
— Дальше... — Торгаддон пожал плечами. — Ты можешь быть тузом, Маленький Хорус, а мне тогда остается паж.
— Ужасное распределение, — покачал головой Абаддон.
— Ну, я старался как мог. Гарви?
— А?
— Ты-то что думаешь?
— Я думаю, что всё это глупости и пустая трата времени, — еще раз заявил Локен.
— Да ладно, брось, — Торгаддон хлопнул его по плечу, — мы же все здесь братья. Давай, выкладывай!
— Мне уже интересно, — признался Аксиманд, — у тебя ведь явно тоже сложилось мнение.
— У него по любому вопросу есть мнение, — заметил Абаддон.
— Ну хорошо, — Локен тяжело вздохнул. — Если бы я это решал... Я был бы тузом, Эзекиль монархом... — он замешкался, — Маленький Хорус снова получается императрицей, извини, — он бросил виноватый взгляд, — но только потому, что из Тарика выйдет превосходный паж.
— Лучше уж паж, чем императрица, — пробормотал Аксиманд.
— Ну, — Абаддон пожал плечами, — императрица зато больше стоит.
— Почему это императрица стоит больше, чем паж? — спросил Локен.
Братья дружно повернулись и уставились на него.
— Так, всё ясно, — объявил Торгаддон. — Эзекиль, пошли кого-нибудь принести нам колоду карт. Гарви не уйдет отсюда, пока не научится играть. Во имя Императора и всей мощи Империума Человечества, я обучу тебя парочке трюков.
И вот, в этот день, Локен наконец постиг чудесный мир карточных игр.
— Только подумать, что ради вот этого я пропустил тренировку, — проворчал он, проиграв три партии подряд.
— Помолчи лучше, — огрызнулся Аксиманд, который проиграл уже пять.
— Жаль, мы не делали ставки, — заметил Торгаддон (три выигранных партии и четвертая в перспективе), с усмешкой глядя на Абаддона (два выигрыша).
— Ты слишком много времени тратишь на эти дурацкие игры, — ответил Абаддон и эффектным жестом раскрыл карты. — Ну что, видишь? — усмешка исчезла с лица Торгаддона. — Морниваль. Победа за мной.
Название: Переговоры
Оригинал: Talking, purplekitte; запрос на перевод отправлен
Размер: мини, 1028 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Кор'сарро-хан / О'Шасерра (Тень Солнца)
Категория: гет
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Предупреждения: ксенофилия, лавхейт, куннилингус
Краткое содержание: «Кор'сарро-хан получил приказ вести себя прилично».
Кор'сарро-хан получил приказ вести себя прилично. Союзы между людьми и тау порой случались в небольших масштабах — иначе не было бы стольких перебежчиков-ксенофилов, — но они всегда были временными, ненадежными, и обычно заканчивались казнью за ересь или предательство. Но альянс на таком уровне — генералы Имперской Гвардии и инквизиторы, все на хорошем счету в своих организациях, — был беспрецедентным. Тем не менее, хотя тау, как и любые ксеносы, не заслуживали ни симпатии, ни доверия, имперские стратеги сочли Высшее Благо меньшим злом. Тираниды опустошали восток Галактики, и сражаться с тау было накладно, тогда как союз с ними мог оказаться полезен. Уничтожение силами тау осколка флота-улья при Др'т'нире и победа комиссара Каина на Фекундии доказали это. Нельзя было позволить, чтобы гордость и задетая честь Космодесанта ставили это под угрозу.
Так хану сказали. Белые Шрамы не подчинялись никому, кроме Хана ханов и Императора, но всё же порой есть смысл участвовать в политических играх, если не хочешь быть объявлен Excommunicate Traitoris. А орден Первого Основания должен заботиться о своей репутации. Что до самого Кор'сарро, он сражался с тау прежде — Дамоклов залив, поражение на Агреллане, победа на Вольторисе. Он сражался и с этим генералом — она убивала его братьев, и он убивал ее соплеменников. Он уважал ее, пусть она и была ксеносом, — с той же силой, что и ненавидел. Терпеливая охотница — подобно тому, как охотником был он сам. Он давно уже задумывался, что могло бы случиться, сложись судьба иначе... а потом произошло это.
Было сказано, что они будут вести переговоры. Он видел, как имперские генералы и дипломаты обменивались встревоженными взглядами, видел такую же нервную реакцию среди воинов огненной касты тау и дипломатов из касты воды. Поговорим, сказал он. Поговорим, согласилась она, надменно глядя на окружающих большими темными глазами.
Они не говорили. Тень Солнца обхватила его ногами вокруг пояса, вцепившись в узел волос на его затылке, кусая его губы плоскими зубами. Кор'сарро поцеловал ее в ответ — укусил в ответ, чувствуя на краях ее безгубого рта вкус синей, богатой кобальтом крови, и собственную мгновенно сворачивающуюся кровь.
Она прекрасна, подумал он. Не физически — не было и намека на красоту в серокожих безносых ксеносах, — но это было несомненное искусство: в том, как она вела войну, как перемещались их армии, сталкиваясь, и как теперь сталкивались их тела.
Хотя в ней не было мягкости, присущей человеческим женщинам, Тень Солнца выглядела хрупкой рядом с массивным телом космодесантника, его прочными как керамит костями. Тау никогда не смогли бы одолеть обычного человека без своей брони, не говоря уже о том, чтобы выжить в ближнем бою с астартес. Было бы так легко сломать ее голыми руками — раздавить кости, оторвать голову и выставить среди прочих его трофеев.
Он поклялся — и не единожды — добыть ее череп, но сейчас это было бы бесчестно. Это было бы подлое убийство, недостойное воина, позор для охотника. Это было бы таким же разочарованием, как если бы ее убил кто-то другой. Это значило бы признать, что он не в силах победить ее в бою. Он хотел войны — испытывать друг друга битва за битвой, выматывая ее, хотел долгой охоты, погони и финального удара. Тогда это закончилось бы правильно. Но не так, как сейчас.
На ее серой коже расцветали под его прикосновениями синие кровоподтеки, но она двигалась вместе с ним, прижимаясь ближе, — так хищник согласен вытерпеть беспорядочные удары копыт добычи, чтобы наконец добиться своего. Он тоже не был осторожен — осторожность лишила бы происходящее всякого смысла, но точно так же бессмысленно было бы размазать ее в кровавое месиво, когда он хотел ее с той же силой. Доска для игры в го лежала позади них, с брошенной на середине партией, ожидая.
Ее чуждый вкус был смягчен вкусом вина, которое она давно обещала разделить с ним. Потянув за хвост ее алых волос, он припал губами к ее длинной шее, оставляя цепочку кровоподтеков — наслаждаясь ощущением ее пульса, если и не вкусом кожи. Замедляться и сдерживаться было не в обычаях Белых Шрамов. Удерживая ее у стены одной рукой, Кор'сарро склонился ниже и погрузил язык между ее ног.
Тень Солнца вскрикнула от удовольствия, и Кор'сарро усмехнулся, слизывая непривычные соки, проникая внутрь. Анатомическое строение тау отличалось от человеческого, однако, по-видимому, существа прямоходящие и четвероногие тяготели к определенному сходству. Тау так же, как люди, прослеживали линии родства, и хотя они не были млекопитающими, их самки вынашивали потомство внутри брюшной полости, а репродуктивные органы располагались в районе соединения ног и торса. Удовольствие от сексуального акта было удачной репродуктивной стратегией для обоих видов, даже если не существовало риска скрещивания. Кор'сарро читал доклады магосов биологос, пусть и вскользь, с пренебрежением относясь к подобным вещам. Впрочем, он перечитал эти доклады чуть внимательнее после того, как повстречал Тень Солнца в бою.
Тень Солнца извивалась под его языком, подаваясь навстречу, выгибая спину. Она пробормотала что-то на языке тау, затем повторила на готике:
— Хорошо. Еще.
Ее акцент был так же далек от стандартного произношения Дамоклова залива, как и его собственный. Кор'сарро рассмеялся, находя новое веселье в том, как она в ответ дернулась и застонала, ощущая щекотку его дыхания в таких чувствительных местах.
Повинуясь ее желанию, Кор'сарро устремился глубже, отыскивая внутри точки, доставляющие ей наивысшее удовольствие, чувствуя текстуру ресничек, устилающих внутренние стенки, чувствуя, как пульсируют незнакомые органы. Второй рукой он ласкал себя, не стесняясь, погруженный в ее наслаждение.
Она вскрикнула, кончая, но Кор'сарро продолжал, пока она не обмякла в его руках, способная только стонать в изнеможении. Впрочем, Тень Солнца тут же самодовольно усмехнулась ему.
Кор'сарро привел себя в порядок и подождал, пока то же сделает она.
— Два из трех? — спросил он, указывая на доску.
— Два из трех, — согласилась она; ей, как и ему, не терпелось продолжить охоту.
Совместноперевод, как обычно, с Grey Kite aka R.L.
Название: Шепот
Оригинал: Whisper, purplekitte; запрос на перевод отправлен
Размер: мини, 1424 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Иззакар Орр, Ньял Зовущий Бурю
Категория: пре-слэш
Жанр: драма, серия пропущенных сцен
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: У Космических Волков и Тысячи Сынов нет ничего общего. Им не о чем говорить — это знают обе стороны. Так оно было всегда, и так всегда будет.
Предупреждения: персонажи делят одно тело; упоминается неграфичная мастурбация
Примечание: по книге Гэва Торпа «Пепел Просперо»
Не было, в сущности, ничего подозрительного в том, что Ньял подкрепляется стандартными пайками для Астартес, а не вкушает свою долю в пиршественном зале Космических Волков. Они находились на переполненном, скудно обеспеченном корабле. Со стороны вожака ответственно было подавать хороший пример.
+По меньшей мере, это уже не сырое мясо,+ произнес в его голове Иззакар Орр; по его меркам подобное высказывание звучало почти что возгласом одобрения.
— И как, провизия изменилась с твоих времен? — спросил Ньял вполголоса, обтирая руку о бороду.
+Вот этот самый паек мог бы пролежать здесь с моего времени и не утратить ни вкуса, ни консистенции; по крайней мере, так утверждает Оффицио Муниторум.+
Ньял улыбнулся: шутка сама восходила к временам до Ереси и была до сих пор в ходу.
+Вы, впрочем, используете другую химическую формулу. Предположительно, это должно скомпенсировать дефицит питательных веществ, вызванный обычной вашей диетой из собачьего корма.+ Ньял никак не отреагировал, и в конечном счете Иззакар добавил: +Я понимаю, что с точки зрения экологии более чем логично, если рацион обитателей ледяного мира состоит преимущественно из жирного мяса с небольшим, или вовсе отсутствующим, количеством растительных компонент. Я не невежда относительно всего, что находится за пределами моего родного мира.+
— Вы на Просперо ели больше растений? — неуверенно спросил Ньял.
+Мы не паслись, отщипывая листья, если ты именно это вообразил.+
— Вовсе нет, — солгал Ньял.
+Наша растительность была представлена куда большим разнообразием видов, чем одни только вечнозеленые деревья и водоросли. Мы также владели более изощренными навыками кулинарии, чем просто хорошенько прожарить что-нибудь на огне. Поздравляю, что вы не забыли хотя бы это.+
«Даже не знаю, почему я пытаюсь», — подумал Ньял про себя. Но доедал он свой белковый концентрат в куда более мрачном настроении, смутно желая пищи, которую никогда не пробовал.
*
Непривычным казалось так остро вдруг ощущать собственную телесность, но теперь он знал, что бесплотный дух внутри него может видеть всё, что видит он, чувствовать всё, что он чувствует, — и потому Ньял стал уделять своему телу больше внимания, чем мог бы обычно.
Он отмечал, каким образом клыки умещаются у него во рту, как шевелится его борода, когда он делает вдох или поворачивает голову; отмечал запах слишком многих тел в тесных внутренностях крейсера, громоздкую махину своей терминаторской брони, густые рыжие волосы у себя на руках, а еще — то, как бледная кожа на мгновение покрывалась гусиной кожей, когда он совершал ледяные омовения. Или, может быть, всё это отмечал Иззакар.
— Как ты выглядел?
+Самим собой.+
Как же решительно бесполезно.
Ньял избегал смотреть в отражающие поверхности.
*
— Ты жалеешь их. Своих сотоварищей-псайкеров, — заметил Ньял, пытаясь отфильтровать эманации Иззакара от пения астропатического хора Длинного Когтя.
+Нет. Будучи человеком, я способен испытывать сочувствие к таким же людям, как я. Тебе не понять, пес Русса.+
— Я тоже способен.
+Неужели? Ты, никогда не упускавший возможности напомнить мне, какую мстительную радость приносит тебе уничтожение всего, что я знал и любил? Ты, наслаждающийся гибелью моей культуры и образа жизни, моих братьев и множества невиновных, просто оказавшихся рядом с нами?+
Под гневом ощущалась боль Иззакара — настолько сильная, что почти заглушала стыд Ньяла.
— В твое время Волки напали на твой дом и твой народ. Но меня не было там. В мое время Тысяча Сынов напали на мой дом и мой народ. Каковы бы ни были причины, дурные или хорошие, у любого из нас, я вполне способен понять эту боль.
Он почувствовал, как Иззакар заставляет свой гнев расточиться.
+Я не могу простить тебя — не больше, чем ты можешь простить меня. Но я не собираюсь быть более твердолобым, чем один из Волков.+
— Мы считаем себя одним из лучших орденов, — сказал Ньял Иззакару, пытаясь пояснить, отчего его так задело обвинение. — Мы заботимся о людях. Наших людях. Мы стараемся уменьшить потери среди мирного населения. Мы делаем то, что необходимо делать ради защиты владений Всеотца, но мы не жестоки. Мы не раз из-за этого сталкивались с другими орденами и прочими учреждениями Империума за прошедшие тысячи лет.
+В мое время дела обстояли иначе. Шестой Легион не стал бы гордиться подобным. Они хвастали своей дикостью. Их смыслом жизни было не оставлять в живых никого там, где они обрушивали свой гнев.+
— Так ли это? — прошептал Ньял, обращаясь больше к самому себе, чем к Иззакару. Он задумался: что будет, когда они воссоединятся с Тринадцатой ротой.
*
+Ты собираешься что-нибудь с этим делать?+
— Тебя это беспокоит?
+Будь это мое тело, мне не составило бы труда привести в равновесие его потребности и гормоны. Но ведь ты — необразованный дикарь. Я удивлен, что ты вообще задумался, прежде чем... сбросить напряжение.
Ньял нахмурился.
— Обычно я и не стал бы медлить.
+Причина во мне? Уверяю тебя, подобное заботит меня не больше, чем остальные твои телесные нужды.+
Учитывая, как часто Иззакар жаловался на тело Ньяла, это было довольно сомнительное утверждение. Тем не менее...
— Быть сейдскратти — бесчестие по определению. Вирд-тейн — достойное уважения положение, даже почетное, кто бы его ни занимал, но это — в первую очередь занятие для женщин. Можно получить силу или знания с помощью одержимости духом, но это не по-мужски. Это ожидается от женщины, но мужчина в таком случае словно бы позволяет другому мужчине владеть им, как женщиной.
+Очень выразительное проявление сексизма и гомофобии. Но, думаю, теперь я лучше тебя понимаю.+
Ньял молча кипел от раздражения. Он и сам был образованным человеком, во всяком случае, по меркам его собственного народа. Он путешествовал по всему Империуму и знал о других культурах и тайнах вирда. Он знал истинные ужасы демонической одержимости.
— Возможно, эти детали имеют смысл только в контексте фенрисийской культуры, но суть именно такова. Дело не в сексе; этим позволено заниматься и вкладывать какое угодно значение. Но на Фенрисе для мужчины подчиниться другому мужчине — значит кое-что особое. Фенрисиец должен иметь власть над самим собой. Он должен знать собственный разум и следовать собственной воле, не чужой. Он исполняет свои клятвы и служит своему сюзерену, но лишь потому, что тот достоин службы.
+Но ты согласен уступить мне контроль, если только я могу спасти твоих сородичей — как тогда, когда мы удерживали поле Геллера.+
— Да, — выдохнул Ньял — тихо, почти неразличимо.
+Значит, ты не совсем дурак.+ Иззакар замолчал. +Я не стремлюсь пристыдить тебя, или опозорить, или как еще ты можешь это воспринять. Просто разберись с этим.+
Ньял был рад, что Иззакар никогда не показывал способности слышать его мысли.
*
«Мне тебя не хватает», подумал он про себя. Иззакар никогда не мог читать его мысли прежде, а уж тем более теперь. Теперь он не услышал бы даже, скажи Ньял это вслух.
Но это было правдой. Его разум казался пустым, хотя Иззакар был легче перышка, не занимая места и не оставляя за собой следов. Его раздражала невозможность побыть одному, язвительные замечания в глубине разума, но...
Иззакар знал так много и хотел рассказать обо всем этом, пусть и казался при этом снисходительным. Ньял сожалел обо всех случаях, когда игнорировал его вместо того, чтобы вступить в разговор, пока у него еще была возможность. Он помнил гнев и одиночество Иззакара, помнил его боль, и хотел спросить — после всего, что случилось, теперь мы в расчете?
Он помнил Иззакара во плоти — таким, каким оставил его. Непривычно-хриплый настоящий голос, его рост и телосложение. Хотел бы он увидеть это лицо без шлема — впрочем, это не имело значения. Хотел бы он знать, каково это — коснуться кожи через прорехи в алой броне, на что похожи на ощупь дразнящие бледные пятна на смуглой коже там, где был поврежден черный панцирь.
Он не должен был думать так.
Но будет ли это неправильно? Это казалось неправильным раньше, когда он был одержим духом Иззакара, когда его тело и воля не вполне принадлежали ему. Но будь они всего лишь двумя братьями, наслаждающимися телами друг друга, помогающими друг другу, — в этом не было ничего недостойного мужчины. Он занимался подобным с теми из боевых братьев, с которыми был достаточно близок, много раз и без всякого стыда. Если бы Иззакар был вирд-тейном в его собственном ордене, если бы он вернулся вместе с ними...
В первый раз это было случайностью. В следующий раз, когда Ньял потянулся через галактику, чтобы коснуться другой души, он знал, кого ищет.
Название: Выигрышная комбинация
Оригинал: Winning Combinations, анонимный автор; запрос на перевод отправлен
Размер: драббл, 883 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Тарик Торгаддон, Гарвель Локен, Эзекиль Абаддон, Хорус Аксиманд
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: Тарик просвещает братьев об этимологии названия Морниваля, что порождает некоторые размышления о значении карт.
Предупреждения: Тарик и его дурацкие шуточки, как всегда.
— Слыхали последние новости? — поинтересовался Торгаддон как-то раз во время вечерней трапезы, усаживаясь на свободное место.
— Что там такое? — переспросил Локен.
— Опять ты со своими сплетнями, — пробормотал Абаддон.
— Как старая бабка, — кивнул Аксиманд.
— Я считаю своим долгом держать, скажем так, руку на пульсе, — пожал плечами Торгаддон. — Как иначе вы трое, такие правильные, узнаете хоть что-то интересное?
Он усмехнулся, подаваясь вперед, и братья помимо воли улыбнулись в ответ.
— Ну, так что? — спросил Аксиманд.
— Теперь, когда среди летописцев разошлось знание об этимологии нашего братства, — Торгаддон обвел их четверых широким жестом, — люди интересуются, кто среди нас кто.
— Этимология? — нахмурился Абаддон.
— Летописцы? — повторил Локен.
— Что вообще? — Аксиманд однозначно выразил все их эмоции.
— Морниваль, — терпеливо повторил Торгаддон. — Напоминаю, нас почему-то так называют.
— Я думал, это просто название, — сказал Аксиманд.
— Я тоже, — признался Локен.
— Это и есть просто название, — проворчал Абаддон.
— В том-то и дело, что не просто, — Торгаддон возвел очи горе. — Слушайте, ну в картах же вы разбираетесь? — Братья кивнули более или менее согласно, хотя взгляд Локена выдавал, что он не слишком часто играл в карты, если вообще делал это в своей жизни. Что ж, еще один повод затащить его в тайное братство при первой возможности, подумал Торгаддон, делая себе заметку на будущее. — Четыре старших карты, так? Если собрать их все, получается выигрышная комбинация. Вот это и называется «Морниваль».
— Выигрышная комбинация, значит? — ухмыльнулся Абаддон.
— Но при чем тут кто есть кто? — всё еще не понял Локен.
— А-а, — протянул Аксиманд, догадавшись первым. — Карты. Туз, монарх, императрица и паж.
— У кого на службе может найтись время, чтобы обсуждать настолько бессмысленную чепуху? — ну конечно, Локен не мог этого не сказать.
— Что здесь вообще обсуждать? — фыркнул Абаддон.
— А что, ты считаешь, это очевидно? — отпарировал Торгаддон.
— Разумеется, — ответил Первый Капитан. — Я — туз, ты — монарх, Маленький Хорус — императрица, а Гарвель — паж.
Воцарилось молчание.
Ненадолго.
— Я не императрица!
— С чего это ты вдруг туз?
— Не то чтобы мне сильно нравилось быть монархом, честно говоря.
— Но это самый логичный вариант, — настаивал Абаддон.
— И на чем он основан? На старшинстве?
— Нет, на наших знаках.
— Чего?
— Фазы луны.
— Хм, — Торгаддон даже замолчал на секунду. — Об этом я не подумал.
— Всё равно это какая-то глупость, — недовольно проворчал Аксиманд. — Должно же как-то... лучше подходить.
— Тогда что ты предлагаешь? — поинтересовался Локен.
— Н-ну... для начала, я бы не назначал меня императрицей, — Маленький Хорус задумался, затем указал на Торгаддона. — Тарик, императрицей будешь ты.
— Я? — хмыкнул Торгаддон. — Я что, сильно похож?
— У тебя прическа подходящая, — пожал плечами Аксиманд. — Тогда я могу быть монархом, а Эзекиль и Гарвель пусть остаются как есть.
— Почему я каждый раз получаюсь пажом? — возмутился Локен.
— А что, неплохие рассуждения, — решил Абаддон. Конечно, ему важно было оставаться тузом.
— Ладно, если я — императрица из-за прически, — не сдавался Торгаддон, — то должен сказать, что Эзекилю эта честь подходит еще больше, — в доказательство своих слов он дернул Абаддона за собранные в хвост волосы.
— Чего?!
— Нет, я серьезно, — продолжал Тарик, не обращая внимания на гнев Абаддона с неподражаемым хладнокровием, — из Эзекиля получится отличная императрица. А Гарви... из тебя будет неплохой монарх.
— Спасибо большое, — вздохнул Локен, радуясь, что хотя бы избавился от титула пажа.
— Я вам не императрица, — прорычал Абаддон.
— Так, а дальше? — Аксиманд не мог сдержать любопытства.
— Дальше... — Торгаддон пожал плечами. — Ты можешь быть тузом, Маленький Хорус, а мне тогда остается паж.
— Ужасное распределение, — покачал головой Абаддон.
— Ну, я старался как мог. Гарви?
— А?
— Ты-то что думаешь?
— Я думаю, что всё это глупости и пустая трата времени, — еще раз заявил Локен.
— Да ладно, брось, — Торгаддон хлопнул его по плечу, — мы же все здесь братья. Давай, выкладывай!
— Мне уже интересно, — признался Аксиманд, — у тебя ведь явно тоже сложилось мнение.
— У него по любому вопросу есть мнение, — заметил Абаддон.
— Ну хорошо, — Локен тяжело вздохнул. — Если бы я это решал... Я был бы тузом, Эзекиль монархом... — он замешкался, — Маленький Хорус снова получается императрицей, извини, — он бросил виноватый взгляд, — но только потому, что из Тарика выйдет превосходный паж.
— Лучше уж паж, чем императрица, — пробормотал Аксиманд.
— Ну, — Абаддон пожал плечами, — императрица зато больше стоит.
— Почему это императрица стоит больше, чем паж? — спросил Локен.
Братья дружно повернулись и уставились на него.
— Так, всё ясно, — объявил Торгаддон. — Эзекиль, пошли кого-нибудь принести нам колоду карт. Гарви не уйдет отсюда, пока не научится играть. Во имя Императора и всей мощи Империума Человечества, я обучу тебя парочке трюков.
И вот, в этот день, Локен наконец постиг чудесный мир карточных игр.
— Только подумать, что ради вот этого я пропустил тренировку, — проворчал он, проиграв три партии подряд.
— Помолчи лучше, — огрызнулся Аксиманд, который проиграл уже пять.
— Жаль, мы не делали ставки, — заметил Торгаддон (три выигранных партии и четвертая в перспективе), с усмешкой глядя на Абаддона (два выигрыша).
— Ты слишком много времени тратишь на эти дурацкие игры, — ответил Абаддон и эффектным жестом раскрыл карты. — Ну что, видишь? — усмешка исчезла с лица Торгаддона. — Морниваль. Победа за мной.
Название: Переговоры
Оригинал: Talking, purplekitte; запрос на перевод отправлен
Размер: мини, 1028 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Кор'сарро-хан / О'Шасерра (Тень Солнца)
Категория: гет
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Предупреждения: ксенофилия, лавхейт, куннилингус
Краткое содержание: «Кор'сарро-хан получил приказ вести себя прилично».
Кор'сарро-хан получил приказ вести себя прилично. Союзы между людьми и тау порой случались в небольших масштабах — иначе не было бы стольких перебежчиков-ксенофилов, — но они всегда были временными, ненадежными, и обычно заканчивались казнью за ересь или предательство. Но альянс на таком уровне — генералы Имперской Гвардии и инквизиторы, все на хорошем счету в своих организациях, — был беспрецедентным. Тем не менее, хотя тау, как и любые ксеносы, не заслуживали ни симпатии, ни доверия, имперские стратеги сочли Высшее Благо меньшим злом. Тираниды опустошали восток Галактики, и сражаться с тау было накладно, тогда как союз с ними мог оказаться полезен. Уничтожение силами тау осколка флота-улья при Др'т'нире и победа комиссара Каина на Фекундии доказали это. Нельзя было позволить, чтобы гордость и задетая честь Космодесанта ставили это под угрозу.
Так хану сказали. Белые Шрамы не подчинялись никому, кроме Хана ханов и Императора, но всё же порой есть смысл участвовать в политических играх, если не хочешь быть объявлен Excommunicate Traitoris. А орден Первого Основания должен заботиться о своей репутации. Что до самого Кор'сарро, он сражался с тау прежде — Дамоклов залив, поражение на Агреллане, победа на Вольторисе. Он сражался и с этим генералом — она убивала его братьев, и он убивал ее соплеменников. Он уважал ее, пусть она и была ксеносом, — с той же силой, что и ненавидел. Терпеливая охотница — подобно тому, как охотником был он сам. Он давно уже задумывался, что могло бы случиться, сложись судьба иначе... а потом произошло это.
Было сказано, что они будут вести переговоры. Он видел, как имперские генералы и дипломаты обменивались встревоженными взглядами, видел такую же нервную реакцию среди воинов огненной касты тау и дипломатов из касты воды. Поговорим, сказал он. Поговорим, согласилась она, надменно глядя на окружающих большими темными глазами.
Они не говорили. Тень Солнца обхватила его ногами вокруг пояса, вцепившись в узел волос на его затылке, кусая его губы плоскими зубами. Кор'сарро поцеловал ее в ответ — укусил в ответ, чувствуя на краях ее безгубого рта вкус синей, богатой кобальтом крови, и собственную мгновенно сворачивающуюся кровь.
Она прекрасна, подумал он. Не физически — не было и намека на красоту в серокожих безносых ксеносах, — но это было несомненное искусство: в том, как она вела войну, как перемещались их армии, сталкиваясь, и как теперь сталкивались их тела.
Хотя в ней не было мягкости, присущей человеческим женщинам, Тень Солнца выглядела хрупкой рядом с массивным телом космодесантника, его прочными как керамит костями. Тау никогда не смогли бы одолеть обычного человека без своей брони, не говоря уже о том, чтобы выжить в ближнем бою с астартес. Было бы так легко сломать ее голыми руками — раздавить кости, оторвать голову и выставить среди прочих его трофеев.
Он поклялся — и не единожды — добыть ее череп, но сейчас это было бы бесчестно. Это было бы подлое убийство, недостойное воина, позор для охотника. Это было бы таким же разочарованием, как если бы ее убил кто-то другой. Это значило бы признать, что он не в силах победить ее в бою. Он хотел войны — испытывать друг друга битва за битвой, выматывая ее, хотел долгой охоты, погони и финального удара. Тогда это закончилось бы правильно. Но не так, как сейчас.
На ее серой коже расцветали под его прикосновениями синие кровоподтеки, но она двигалась вместе с ним, прижимаясь ближе, — так хищник согласен вытерпеть беспорядочные удары копыт добычи, чтобы наконец добиться своего. Он тоже не был осторожен — осторожность лишила бы происходящее всякого смысла, но точно так же бессмысленно было бы размазать ее в кровавое месиво, когда он хотел ее с той же силой. Доска для игры в го лежала позади них, с брошенной на середине партией, ожидая.
Ее чуждый вкус был смягчен вкусом вина, которое она давно обещала разделить с ним. Потянув за хвост ее алых волос, он припал губами к ее длинной шее, оставляя цепочку кровоподтеков — наслаждаясь ощущением ее пульса, если и не вкусом кожи. Замедляться и сдерживаться было не в обычаях Белых Шрамов. Удерживая ее у стены одной рукой, Кор'сарро склонился ниже и погрузил язык между ее ног.
Тень Солнца вскрикнула от удовольствия, и Кор'сарро усмехнулся, слизывая непривычные соки, проникая внутрь. Анатомическое строение тау отличалось от человеческого, однако, по-видимому, существа прямоходящие и четвероногие тяготели к определенному сходству. Тау так же, как люди, прослеживали линии родства, и хотя они не были млекопитающими, их самки вынашивали потомство внутри брюшной полости, а репродуктивные органы располагались в районе соединения ног и торса. Удовольствие от сексуального акта было удачной репродуктивной стратегией для обоих видов, даже если не существовало риска скрещивания. Кор'сарро читал доклады магосов биологос, пусть и вскользь, с пренебрежением относясь к подобным вещам. Впрочем, он перечитал эти доклады чуть внимательнее после того, как повстречал Тень Солнца в бою.
Тень Солнца извивалась под его языком, подаваясь навстречу, выгибая спину. Она пробормотала что-то на языке тау, затем повторила на готике:
— Хорошо. Еще.
Ее акцент был так же далек от стандартного произношения Дамоклова залива, как и его собственный. Кор'сарро рассмеялся, находя новое веселье в том, как она в ответ дернулась и застонала, ощущая щекотку его дыхания в таких чувствительных местах.
Повинуясь ее желанию, Кор'сарро устремился глубже, отыскивая внутри точки, доставляющие ей наивысшее удовольствие, чувствуя текстуру ресничек, устилающих внутренние стенки, чувствуя, как пульсируют незнакомые органы. Второй рукой он ласкал себя, не стесняясь, погруженный в ее наслаждение.
Она вскрикнула, кончая, но Кор'сарро продолжал, пока она не обмякла в его руках, способная только стонать в изнеможении. Впрочем, Тень Солнца тут же самодовольно усмехнулась ему.
Кор'сарро привел себя в порядок и подождал, пока то же сделает она.
— Два из трех? — спросил он, указывая на доску.
— Два из трех, — согласилась она; ей, как и ему, не терпелось продолжить охоту.
Совместноперевод, как обычно, с Grey Kite aka R.L.
Название: Шепот
Оригинал: Whisper, purplekitte; запрос на перевод отправлен
Размер: мини, 1424 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Иззакар Орр, Ньял Зовущий Бурю
Категория: пре-слэш
Жанр: драма, серия пропущенных сцен
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: У Космических Волков и Тысячи Сынов нет ничего общего. Им не о чем говорить — это знают обе стороны. Так оно было всегда, и так всегда будет.
Предупреждения: персонажи делят одно тело; упоминается неграфичная мастурбация
Примечание: по книге Гэва Торпа «Пепел Просперо»
Не было, в сущности, ничего подозрительного в том, что Ньял подкрепляется стандартными пайками для Астартес, а не вкушает свою долю в пиршественном зале Космических Волков. Они находились на переполненном, скудно обеспеченном корабле. Со стороны вожака ответственно было подавать хороший пример.
+По меньшей мере, это уже не сырое мясо,+ произнес в его голове Иззакар Орр; по его меркам подобное высказывание звучало почти что возгласом одобрения.
— И как, провизия изменилась с твоих времен? — спросил Ньял вполголоса, обтирая руку о бороду.
+Вот этот самый паек мог бы пролежать здесь с моего времени и не утратить ни вкуса, ни консистенции; по крайней мере, так утверждает Оффицио Муниторум.+
Ньял улыбнулся: шутка сама восходила к временам до Ереси и была до сих пор в ходу.
+Вы, впрочем, используете другую химическую формулу. Предположительно, это должно скомпенсировать дефицит питательных веществ, вызванный обычной вашей диетой из собачьего корма.+ Ньял никак не отреагировал, и в конечном счете Иззакар добавил: +Я понимаю, что с точки зрения экологии более чем логично, если рацион обитателей ледяного мира состоит преимущественно из жирного мяса с небольшим, или вовсе отсутствующим, количеством растительных компонент. Я не невежда относительно всего, что находится за пределами моего родного мира.+
— Вы на Просперо ели больше растений? — неуверенно спросил Ньял.
+Мы не паслись, отщипывая листья, если ты именно это вообразил.+
— Вовсе нет, — солгал Ньял.
+Наша растительность была представлена куда большим разнообразием видов, чем одни только вечнозеленые деревья и водоросли. Мы также владели более изощренными навыками кулинарии, чем просто хорошенько прожарить что-нибудь на огне. Поздравляю, что вы не забыли хотя бы это.+
«Даже не знаю, почему я пытаюсь», — подумал Ньял про себя. Но доедал он свой белковый концентрат в куда более мрачном настроении, смутно желая пищи, которую никогда не пробовал.
*
Непривычным казалось так остро вдруг ощущать собственную телесность, но теперь он знал, что бесплотный дух внутри него может видеть всё, что видит он, чувствовать всё, что он чувствует, — и потому Ньял стал уделять своему телу больше внимания, чем мог бы обычно.
Он отмечал, каким образом клыки умещаются у него во рту, как шевелится его борода, когда он делает вдох или поворачивает голову; отмечал запах слишком многих тел в тесных внутренностях крейсера, громоздкую махину своей терминаторской брони, густые рыжие волосы у себя на руках, а еще — то, как бледная кожа на мгновение покрывалась гусиной кожей, когда он совершал ледяные омовения. Или, может быть, всё это отмечал Иззакар.
— Как ты выглядел?
+Самим собой.+
Как же решительно бесполезно.
Ньял избегал смотреть в отражающие поверхности.
*
— Ты жалеешь их. Своих сотоварищей-псайкеров, — заметил Ньял, пытаясь отфильтровать эманации Иззакара от пения астропатического хора Длинного Когтя.
+Нет. Будучи человеком, я способен испытывать сочувствие к таким же людям, как я. Тебе не понять, пес Русса.+
— Я тоже способен.
+Неужели? Ты, никогда не упускавший возможности напомнить мне, какую мстительную радость приносит тебе уничтожение всего, что я знал и любил? Ты, наслаждающийся гибелью моей культуры и образа жизни, моих братьев и множества невиновных, просто оказавшихся рядом с нами?+
Под гневом ощущалась боль Иззакара — настолько сильная, что почти заглушала стыд Ньяла.
— В твое время Волки напали на твой дом и твой народ. Но меня не было там. В мое время Тысяча Сынов напали на мой дом и мой народ. Каковы бы ни были причины, дурные или хорошие, у любого из нас, я вполне способен понять эту боль.
Он почувствовал, как Иззакар заставляет свой гнев расточиться.
+Я не могу простить тебя — не больше, чем ты можешь простить меня. Но я не собираюсь быть более твердолобым, чем один из Волков.+
— Мы считаем себя одним из лучших орденов, — сказал Ньял Иззакару, пытаясь пояснить, отчего его так задело обвинение. — Мы заботимся о людях. Наших людях. Мы стараемся уменьшить потери среди мирного населения. Мы делаем то, что необходимо делать ради защиты владений Всеотца, но мы не жестоки. Мы не раз из-за этого сталкивались с другими орденами и прочими учреждениями Империума за прошедшие тысячи лет.
+В мое время дела обстояли иначе. Шестой Легион не стал бы гордиться подобным. Они хвастали своей дикостью. Их смыслом жизни было не оставлять в живых никого там, где они обрушивали свой гнев.+
— Так ли это? — прошептал Ньял, обращаясь больше к самому себе, чем к Иззакару. Он задумался: что будет, когда они воссоединятся с Тринадцатой ротой.
*
+Ты собираешься что-нибудь с этим делать?+
— Тебя это беспокоит?
+Будь это мое тело, мне не составило бы труда привести в равновесие его потребности и гормоны. Но ведь ты — необразованный дикарь. Я удивлен, что ты вообще задумался, прежде чем... сбросить напряжение.
Ньял нахмурился.
— Обычно я и не стал бы медлить.
+Причина во мне? Уверяю тебя, подобное заботит меня не больше, чем остальные твои телесные нужды.+
Учитывая, как часто Иззакар жаловался на тело Ньяла, это было довольно сомнительное утверждение. Тем не менее...
— Быть сейдскратти — бесчестие по определению. Вирд-тейн — достойное уважения положение, даже почетное, кто бы его ни занимал, но это — в первую очередь занятие для женщин. Можно получить силу или знания с помощью одержимости духом, но это не по-мужски. Это ожидается от женщины, но мужчина в таком случае словно бы позволяет другому мужчине владеть им, как женщиной.
+Очень выразительное проявление сексизма и гомофобии. Но, думаю, теперь я лучше тебя понимаю.+
Ньял молча кипел от раздражения. Он и сам был образованным человеком, во всяком случае, по меркам его собственного народа. Он путешествовал по всему Империуму и знал о других культурах и тайнах вирда. Он знал истинные ужасы демонической одержимости.
— Возможно, эти детали имеют смысл только в контексте фенрисийской культуры, но суть именно такова. Дело не в сексе; этим позволено заниматься и вкладывать какое угодно значение. Но на Фенрисе для мужчины подчиниться другому мужчине — значит кое-что особое. Фенрисиец должен иметь власть над самим собой. Он должен знать собственный разум и следовать собственной воле, не чужой. Он исполняет свои клятвы и служит своему сюзерену, но лишь потому, что тот достоин службы.
+Но ты согласен уступить мне контроль, если только я могу спасти твоих сородичей — как тогда, когда мы удерживали поле Геллера.+
— Да, — выдохнул Ньял — тихо, почти неразличимо.
+Значит, ты не совсем дурак.+ Иззакар замолчал. +Я не стремлюсь пристыдить тебя, или опозорить, или как еще ты можешь это воспринять. Просто разберись с этим.+
Ньял был рад, что Иззакар никогда не показывал способности слышать его мысли.
*
«Мне тебя не хватает», подумал он про себя. Иззакар никогда не мог читать его мысли прежде, а уж тем более теперь. Теперь он не услышал бы даже, скажи Ньял это вслух.
Но это было правдой. Его разум казался пустым, хотя Иззакар был легче перышка, не занимая места и не оставляя за собой следов. Его раздражала невозможность побыть одному, язвительные замечания в глубине разума, но...
Иззакар знал так много и хотел рассказать обо всем этом, пусть и казался при этом снисходительным. Ньял сожалел обо всех случаях, когда игнорировал его вместо того, чтобы вступить в разговор, пока у него еще была возможность. Он помнил гнев и одиночество Иззакара, помнил его боль, и хотел спросить — после всего, что случилось, теперь мы в расчете?
Он помнил Иззакара во плоти — таким, каким оставил его. Непривычно-хриплый настоящий голос, его рост и телосложение. Хотел бы он увидеть это лицо без шлема — впрочем, это не имело значения. Хотел бы он знать, каково это — коснуться кожи через прорехи в алой броне, на что похожи на ощупь дразнящие бледные пятна на смуглой коже там, где был поврежден черный панцирь.
Он не должен был думать так.
Но будет ли это неправильно? Это казалось неправильным раньше, когда он был одержим духом Иззакара, когда его тело и воля не вполне принадлежали ему. Но будь они всего лишь двумя братьями, наслаждающимися телами друг друга, помогающими друг другу, — в этом не было ничего недостойного мужчины. Он занимался подобным с теми из боевых братьев, с которыми был достаточно близок, много раз и без всякого стыда. Если бы Иззакар был вирд-тейном в его собственном ордене, если бы он вернулся вместе с ними...
В первый раз это было случайностью. В следующий раз, когда Ньял потянулся через галактику, чтобы коснуться другой души, он знал, кого ищет.
@темы: сорок тысяч способов подохнуть, перевожу слова через дорогу