...седьмого идиотского полку рядовой. // исчадье декабря.
Вообще должен признаться, что большая часть из этого переводилась в режиме "человек-промт, два часа до выкладки, вычитаем после полуночи". Как ни странно, получалось даже читабельно (=. Хотя, конечно, все равно надо бы это вычитать по-человечески...
Название: Не забывать
Оригинал: "Indelible", автор — samyazaz; разрешение на перевод получено
Размер: драббл, 984 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Райли Беккет, Мако Мори
Категория: джен
Жанр: character study
Рейтинг: G
Краткое содержание: Есть разные способы помнить.
Все начинается с крохотной синей звездочки на внутренней стороне запястья Мако. Райли замечает ее во время очередного спарринга — яркий промельк цвета, отвлекающая его внимание ровно настолько, чтобы дать ей возможность воспользоваться преимуществом и уложить его на лопатки.
Усмехнувшись, он салютует ей, признавая ее победу. Но Мако не улыбается в ответ, только смотрит на него неодобрительно, поджав губы: ты можешь и лучше. Впрочем, она все равно протягивает руку, чтобы помочь ему подняться.
Райли принимает и руку, и помощь. И, уже встав, разворачивает ее руку запястьем к себе — чтобы рассмотреть там свежую татуировку, все еще немного покрасневшую и припухшую.
— И что это значит?
Вместо ответа она выдергивает руку и говорит:
— В столовой уже обед, идем.
Они, как обычно, забирают свои подносы и устраиваются в ангаре — там же, где когда-то сидели, глядя на Джипси — и не заговаривают об этом.
До Райли доходит, когда она набивает три звездочки — красные с золотом. К этому времени Мако успевает добавить себе татуировок, и вообще-то ему бы стоило сообразить уже давно. Темно-синяя — маршал Пентекост, серо-стальная — Чак Хэнсен и Страйкер Эврика, две золотисто-коричневых звездочки — Саша и Алексей, три рядом — братья Вэй. Список ушедших, отпечатанный на внутренней стороне ее предплечья с военной точностью; Райли чувствует груз каждой потерянной жизни, проводя пальцами по этой линии.
Ему хотелось бы войти в дрифт снова — чтобы он мог понять. И чтобы Мако поняла — что он слишком долго носил в себе память о Йенси, что эта память выжгла в нем черную дыру, которую только недавно удалось заполнить. Он бы предупредил Мако, если бы мог — о том, как опасно отводить своим мертвым слишком много места в сердце. Но они по-прежнему не разговаривают — не об этом — и им больше не нужен дрифт, не теперь, когда Разлом закрыт, и кайдзю больше нет, и PPDC до сих пор пытается понять, что же им делать дальше, когда враг побежден. И потому все, что Райли может сделать — это догадываться.
— Дело не в том, что они мертвы, — говорит Мако вроде без повода, пока он перебирает увядшие листья салата, пытаясь отыскать хоть что-то съедобное. — Дело в том, что они... имеют значение.
— Ты имеешь значение, — выпаливает Райли не задумываясь; она удивленно моргает, недоверчивая улыбка появляется на ее лице. — И Джипси.
— Да, — кивает Мако.
— Нам стоит как-то отметить и это тоже. Выжившие заслуживают памяти не меньше, чем погибшие, — идея приходит к нему внезапно, но стоит произнести ее вслух, и он уже знает, что это правильно.
Улыбка Мако становится ослепительной.
— Да, — говорит она и крепче сжимает его руку.
Тендо рисует эскиз, а Ньют дает им контакты своего тату-мастера. В один из дней — просто день, никаких памятных дат — они отправляются в тату-салон и молча сидят, ожидая своей очереди.
Мако потирает внутренную сторону предплечья, и Райли не нужен дрифт, чтобы знать, где она попросит нанести рисунок. Она даже не вздрагивает, когда инструмент начинает жужжать и мастер приступает к работе. Ее взгляд не отрывается от собственной кожи, от символа, появляющегося под иглами. Когда мастер пытается завести разговор, чтобы занять время, Мако рассказывает о своей семье — о том, как они погибли, и как она вступила в PPDC, чтобы отомстить за них. Как она это сделала.
Расположение рисунка делает его похожим на щит, но Райли знает другое: это и есть ее сила; на той же руке, где отпечатан список ее мертвых, на той же руке, которой она управляла Джипси Дэнжер и завершила свою месть. Это — самое сильное в ней.
Когда подходит очередь Райли, мастеру не приходится даже спрашивать. Он забирается в кресло и расстегивает рубашку, обнажая участок кожи над сердцем.
— Прямо здесь, — говорит он и устраивается поудобнее, пока мастер меняет иглы.
Это — самое сильное в нем.
Он смотрит на Мако, пока касания игл обжигают кожу. Она тоже смотрит на него и улыбается, глядя, как четкие чернильно-черные линии прорисовываются на его коже: крылья, и щит между ними, и звезда в центре. Джипси Дэнжер; те, кто выжил — вместо потерянной ими семьи. И Мако стоит рядом, со сверкающими глазами, проводя пальцами по свежей повязке.
Постепенно это распространяется повсюду — медленно, потом быстрее и быстрее. Райли вдруг замечает крохотную татировку на запястье у одного из техников — случайно, в столовой. Даже Ньют добавляет символ Джипси в свои рисунки — вроде бы незаметно, но отчетливо различимо, если присмотреться.
Конечно, не все наносят эти знаки прямо на кожу — такой способ подходит не каждому. Но все равно оно повсюду — подвески на шее, нашивки на куртках, наброски на полях чьих-то черновиков.
Это принадлежит им. Это значит, что они выжили — и что они помнят. И это вовсе не груз, как он боялся, это даже не якорь, не дающий сдвинуться с места. Это просто отражение тех отметин, которые они уже оставили друг на друге, только теперь видимое. Это значит, что они — семья. Что они — вместе — что-то да значат.
Название: День Благодарения
Оригинал: "Thanksgiving", автор — suyari; разрешение на перевод получено
Размер: драббл, 682 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Райли Беккет, Йенси Беккет
Категория: джен
Жанр: местами флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: Парад в честь Дня Благодарения и Беккеты; при участии Ромео Блю и Джипси Дэнжер.
Когда они в первый раз увидели настоящего егеря, Райли задрал голову так, что чуть не опрокинулся назад на Йенси. К счастью, позади них обоих стоял отец, держа Джес на плечах, так что они не упали. Это была любовь с первого взгляда.
Тогда егеря только появились и еще казались невероятными. Битвы выглядели так, что просто дух захватывало. По телевизору показывали самые настоящие победы против пришельцев, угрожающих существованию человечества. Егеря становились знаменитостями наравне с их пилотами, и руководство PPDC использовало каждый шанс продемонстрировать их публике и заработать общественную поддержку.
И поэтому сейчас, оказавшись на праздники в Нью-Йорке, Йенси и Райли Беккеты во все глаза глядели на ошеломляющее зрелище — как Ромео Блю непоколебимо, но осторожно шагал по улицам города. Толпа вокруг бурлила, взрывалась аплодисментами и восторженными криками. Но Йенси и Райли Беккеты просто смотрели. Молча, полностью захваченные эмоциями, совершенно не осознавая, как проходит момент, который изменит всю их жизнь.
— Йенси, — прошептал Райли, дергая брата за руку. — Ты думаешь о том же, о чем и я?
Йенси сжал его руку в ответ; они все еще стояли, не шевелясь, и смотрели вслед уходящему егерю, не обращая никакого внимания на сани Санта-Клауса, машущего рукой Санту и разбрасывающих конфетти эльфов.
— Однажды, — сказал он, — мы оба будем точно знать, о чем мы думаем.
Райли улыбнулся, с запозданием поняв, что они пропустили Санту, только когда Ромео Блю повернул за угол и он наконец перевел взгляд на уезжающие прочь сани. Толпа уже расходилась в разные стороны. Им протянули руки, но они по-прежнему стояли на месте, не отпуская друг друга.
— Эй, — негромко произносит Йенси, и Райли моргает. Повернув голову, он видит, что Йенси улыбается. И смотрит он совсем не укоризненно, как следовало бы — но Йенси всегда не особенно следовал правилам — в его взгляде только тепло. — Кроликов своих придержи, мелкий. Осторожнее с воспоминаниями.
— Да я вроде бы не... — Райли быстро переключает внимание на их непосредственную задачу.
Йенси смеется; этот смех отзывается теплом внутри Райли. В тех частях его разума, которые и есть Йенси. Невозможное, бесповоротное, всепоглощающее — Райли хотел бы (разумеется, тщетно), чтобы каждый хоть раз в жизни имел счастье испытать это чувство. Никогда не быть одному, никогда не быть нелюбимым; никаких секретов и никаких ненужных слов. Непоколебимая поддержка, без сомнений и страха, без нужды в сожалениях, извинениях, прощении.
— Ничего так толпа, — замечает его брат.
— Ага, — соглашается Райли. — Все-таки здорово, что именно нас для этого выбрали. Конечно, это та еще гадская задачка...
Они должны соблюдать предельную осторожность в каждом своем движении. От их внимательности сейчас зависит больше жизней, чем если бы они дрались с очередным кайдзю у побережья. Малейшая ошибка в вычислениях... От Йенси исходит ровная волна поддержки, и Райли концентрируется снова. Ему нравится, что они могут общаться таким образом. Как легко это получается. И как от этого он чувствует себя правильно.
— Но, знаешь, я бы не согласился быть сейчас где-то еще.
— Я тоже. Кто знает, вдруг мы вдохновим парочку детишек сегодня?
— Мы вдохновляем детей каждый день, — хмыкает Райли с напускной гордостью.
— Это точно, Рэлс. Это уж точно.
— Нам, конечно, скажут, что мы чрезмерно выпендриваемся, но...
Они поднимают правую руку Джипси и машут. Не самое безопасное движение, но места хватает. Искры веселья перескакивают между ними при мысли о том, что маршала наверняка бы удар хватил от такого нарушения порядка.
— Да, я знаю. Я тоже.
— Мы можем говорить это вслух, когда захотим, — смеется Райли. — Это же не преступление.
— Ну да, но слова кажутся такими бессмысленными, — возражает Йенси. — Как и все остальное в сравнении с этим.
Райли согласно кивает.
— И все равно... люблю тебя, Йенс.
— Люблю тебя тоже, Рэлс.
И если Райли и есть за что быть благодарным в этом году, так это за то, что он и Йенси — вместе. За то, что они делают то, что им по-настоящему нравится (и дает возможность побыть героями), и за уверенность в том, что пока они живы — они всегда останутся дрифт-совместимы. Если Райли что и знает абсолютно точно, то только это.
Он чувствует, как Йенси соглашается; и так, едва ли не взлетая, они шагают дальше по улице, выполняя свой почетный долг по защите Санты и будущего.
Название: Чаепитие
Оригинал: "Tea" by Kira_K; разрешение на перевод получено
Размер: драббл, 300 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Стэкер Пентекост, Мако Мори
Категория: джен
Жанр: флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: Чаепитие — одна из тех вещей, в которых они пытались найти точки соприкосновения с особым усердием, но без особого успеха.
Стэкер узнавал ее традиции и язык — по мере того, как сам учил ее английскому и искусству выживания; это оказалось на редкость увлекательным занятием. Мако непреклонно настаивала на том, чтобы называть его "сэнсей" (и он согласился, зная, какую честь она оказывает ему этим словом; но все же иногда ему хотелось бы услышать "папа" из ее уст), даже когда он пробивался через тысячелетние традиции с типичной неуклюжестью уроженца Запада.
Чаепитие — одна из тех вещей, в которых они пытались найти точки соприкосновения с особым усердием, но без особого успеха.
Будучи англичанином, он был уверен, что настоящий чай — черный, крепко заваренный, с молоком и сахаром. Такой чай полагалось пить из большой чашки (с отбитым краем, но все равно любимой, потому что это был подарок "для лучшего в мире папы"), и он служил для привнесения уюта и утоления жажды.
Она же, несмотря на всю глобализацию, всегда была уверена, что чаепитие означало нечто большее. Это должна быть церемония (хотя никто не учил ее, как правильно проводить такие церемонии, и ей оставалось полагаться на описания из книг и фильмов), нечто, что необходимо ценить и уважать. И, конечно же, чай должен быть зеленым, и его совсем не нужно портить сахаром или молоком. Его следует пить маленькими глотками, достигая внутреннего спокойствия и готовясь к сражению. Она хотела бы разделить такую церемонию со своими настоящими родителями — но, увы, теперь это было невозможно.
Тем не менее, Мако подарила сэнсею чашку в День Отца (глупый обычай — выбирать всего один день в году, чтобы почтить отцов, как будто все остальное время никто не испытывает к ним любви); а на свое четырнадцатилетие она получила в подарок маленький чайник и набор фарфоровых чашек.
— Умение находить компромисс, — сказал он, когда они уселись с чашками в руках — и каждый с чаем по собственному рецепту, — именно это делает нас лучше, мисс Мори.
— Да, сэнсей, — она наклонила голову, улыбаясь в ответ на его едва заметную улыбку. — А также чай.
Название: "И до ночлега путь далек"
Оригинал: "And Miles To Go Before I Sleep", автор — tielan; разрешение на перевод получено
Размер: драббл, 642 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Стэкер Пентекост, виртуально Тэмсин Севьер
Категория: джен
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: G
Примечание: отсылка в названии — Роберт Фрост
Краткое содержание: Иногда Стэкер Пентекост по-прежнему слышит голос Тэмсин у себя в голове.
После этой проверки на совместимость он думает вовсе не о разочарованной Мако. И не о Беккете, почувствовавшем притяжение дрифта во время поединка, пришибленном, когда Стэкер указал ему на его место. И даже не о Герке, укоризненно качающем головой — "приятель, что за фигню ты творишь?"
Стэкер думает о Тэмсин, cпускаясь в лифте к вертолетной площадке, когда кровотечение начинается снова.
Он вытирает кровь, привычно глотает таблетку метароцина.
Он выходит из-под мрачных сводов шаттердома — под ветер, пахнущий городом и океаном, и следует мимо вертолетов и транспортной разметки к нависающим над морем перилам. Ветер швыряет ему в лицо клочья морской пены. И он думает — как не единожды уже думал, глядя на этот океан — о своем со-пилоте.
Он думает о Тэм и ее неукротимом боевом духе. Он думает о той ярости, с которой она сопротивлялась раку, не отступая ни на шаг. Он думает о том, как блестели ее глаза, когда она смотрела на Мако, когда та упорно тренировалась каждое утро.
И он помнит, как видел в ее глазах тревогу — вскоре после того, как документы об удочерении были полностью оформлены — она смотрела на него не как на маршала, не как на своего со-пилота; она видела просто мужчину, который изо всех старается вырастить из маленькой девочки женщину, которой она может стать.
Она хочет быть пилотом.
Если у меня все получится, ей никогда не придется им становиться.
А если не получится?
Тэм лежала на другой стороне кровати, уже укутавшись в свои одеяла. Они делили постель — ничего больше. Не спали вместе.
Знаешь, она чем-то напоминает мне Луну.
Этого он не ожидал. Они почти никогда не говорили о Луне.
Мако напоминает тебе Луну?
Именно. Она будет делать то, что ты хочешь, но что-то в ней стремится к полету. Попытайся удержать ее на земле — и ты потеряешь ее.
Годы спустя, за тысячи миль от того места, где похоронена Тэм, Стэкер смотрит в бушующий предрассветный океан и снова слышит голос своего со-пилота.
Не вздумай это испортить, Стэкс.
По его плану, он сам должен был пилотировать Джипси вместе с Беккетом. Последний бой, последний рывок; уйти в пламени, сделав, наконец, то, зачем он пришел в PPDC. Последний удар — ради Тэм, и Луны, и всех тех, кого он знал, с кем работал, с кем стал друзьями, кем командовал и кого потерял.
А если у тебя не получится?
Он мог бы войти в дрифт с Беккетом, если понадобится. Мог бы не пустить Мако в конн-под, оставить ее в безопасности.
Ты ее потеряешь.
И на этот раз он знает, что Тэм права.
Да, Мако справится с заданием — и справится на отлично. Но дело уже не в том, чтобы признать за ней право быть кандидатом в пилоты. Сейчас он отнимает у нее возможность после того, как она оказалась лучшим из кандидатов.
Стэкер не хочет видеть Мако в конн-поде. В какой-то степени, он не хочет видеть мистера Беккета даже близко от своей дочери. И он совершенно точно не хочет потерять еще одну из тех, кого любит — и снова из-за кайдзю.
Но что-то в Мако стремится к полету.
Тэм была права.
И Стэкер может дать Мако крылья и отпустить в небо, которое ей так нужно — или подрезать перья и приковать к земле навсегда.
Его часы сигналят, напоминая, что скоро — тестовый дрифт мистера Беккета и его со-пилота. И он все еще не объявил, кто это должен быть.
Ты научишь меня?
Может быть, однажды.
Он отворачивается от океана и от Разлома и шагает назад в шаттердом, приняв решение.
Он дал обещание, которое нужно исполнить.
Внезапный рейтинг. И невнезапный беккетцест (=. С переводом названия ничего пристойного так и не вышлои дух Третьего легиона витает тут где-то рядом, что уж там
Название: Совершенство
Оригинал: "Heat and Sound and Perfection" by Schizzar; запрос на перевод отправлен
Размер: драббл, 863 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Райли Беккет / Йенси Беккет
Категория: слэш
Жанр: флафф, character study
Рейтинг: R
Краткое содержание: "Они были — взрыв и свет, сила, перед которой ничто не могло устоять. Их разумы идеально сочетались друг с другом..."
Примечание/Предупреждения: инцест
Они были — взрыв и свет, сила, перед которой ничто не могло устоять. Их разумы идеально сочетались друг с другом — наблюдая за пляской графиков на экранах, Тендо говорил, что это похоже на балетную хореографию. Конечно, они с Йенси всегда были близки.
Райли обожал своего брата; они вместе поступили в рейнджерское училище, и он был просто вне себя, когда Йенси отказался принимать участие в разработке прототипа четвертой серии егерей — только потому, что он ждал, пока его младший братец не сдаст все тесты. Не то чтобы кто-то сомневался, что они будут командой, но Райли считал, что Йенси не стоило упускать такую блестящую возможность только ради него.
Но стоило им впервые соприкоснуться в нейроконтакте — и Райли понял, что на самом деле у них обоих никогда не было никаких других вариантов. Синхрон был идеальным — так, что перехватывало дыхание; когда они одолели своего первого кайдзю, от торжества и радости, поделенных на двоих, едва не остановилось сердце.
Потом, разумеется, наступил неизбежный откат. Их предупреждали еще на тренировках. Отложенная реакция на обрыв контакта. Когда Райли, кое-как цепляясь за Йенси, добрался до их общей комнаты, его уже тошнило. Йенси помог ему привести себя в порядок, а потом затащил младшего в постель и обнял, прижимая к себе дрожащее тело. Вдвоем на узкой койке было тесно, но они как-то поместились — как тогда, в тот жуткий год, когда кайдзю разрушил их родной город, и оставалось не так уж много мест, где можно было спрятаться и выжить.
— Это просто адреналин выветривается, — сказал Йенси. — И ты заново привыкаешь, что меня больше нет в твоей голове, — он крепко держал Райли широкими ладонями, большим пальцем проводя вдоль позвоночника.
— Мне нравится быть в твоей голове, — пробормотал Райли. Он слышал, как Йенси рассмеялся, слышал, как бьется его сердце — возле самого уха, бесконечный настойчивый ритм.
— Мне тоже нравится там быть, — ответил Йенси.
Со временем стало легче. Ему уже не казалось, что он полностью отключается от разума Йенси — скорее, просто что-то приглушает контакт. Конечно, Райли сказал об этом брату, и Йенси подтвердил, что чувствует себя точно так же — но никому другому они не говорили ни слова. Им хотелось оставить себе нечто, что принадлежало бы только им двоим, нечто, нетронутое смертью, разрушением и страхом, царящими вокруг.
Все это казалось абсолютно естественным — как маршрут из точки А в точку Б, словно так и должно было быть. Откат от нейроконтакта постепенно ослабел, но куда легче было справляться, тесно прижавшись друг к другу; незаметно объятия перешли в поцелуи, а потом — в медленный ленивый секс на нижней койке, от которого кружилась голова и казалось, что они снова в дрифте с Джипси Дэнжер, бесконечно свободные и невесомые.
Райли не был уверен, знает ли об этом кто-то еще — но ему было все равно. Он любил Йенси и знал, что Йенси любит его тоже. Он чувствовал это каждый раз, когда их разумы сливались воедино, а весь остальной мир мог отправляться к черту — он не собирался отказываться от доставшихся ему крупиц счастья. Иногда по ночам Райли просыпался в холодном поту и перебирался в постель к Йенси — просто чтобы быть рядом.
Иногда бывало наоборот.
Все было просто. При их образе жизни нередко случалось так, что адреналин некуда было девать, они нервничали и злились друг на друга, и никто, кроме них самих, не смог бы ничего с этим сделать. Иногда они затевали драку, швыряя друг друга через комнату, не разбираясь, кто побеждает — потому что они были друг у друга в голове весь день, и предугадывать движения вне конн-пода было так же легко, как и в дрифте. Но иногда это не помогало тоже, и они падали обратно в постель, награждая друг друга поцелуями, больше похожими на укусы.
Обычно Йенси был сверху. Никто из них никогда не испытывал влечения к другим парням — но их тянуло друг к другу, и Райли казалось, что это его естественная предрасположенность — позволять Йенси вести, давать ему то, что нужно, брать то, что он хочет. Но были ночи, когда откат особенно ударял по Райли, и тогда Йенси оказывался под ним, закидывал ноги на плечи Райли, позволяя младшему искать свое освобождение, заново утверждать — физически — что их контакт никуда не исчез, что их связь остается такой же прочной и вне дрифта. Все это неизменно заканчивалось небрежными поцелуями и шепотом "я-люблю-тебя" — глупая сопливая романтика, до которой они бы никогда не опустились ни с кем другим, но друг с другом это казалось правильным.
Все — абсолютно все — было правильно, пока они были вместе. И они должны были быть — всегда. Теперь Райли уже не мог избавиться от присутствия Йенси в своей голове — и он ничуть не хотел этого. Йенси был занозой, которую он никогда бы не выдернул; эта сладкая боль и (каким бы затасканным ни было это слово) любовь, заполняющие все его существо — они вдвоем всегда были совершенны.
Название: Не забывать
Оригинал: "Indelible", автор — samyazaz; разрешение на перевод получено
Размер: драббл, 984 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Райли Беккет, Мако Мори
Категория: джен
Жанр: character study
Рейтинг: G
Краткое содержание: Есть разные способы помнить.
Все начинается с крохотной синей звездочки на внутренней стороне запястья Мако. Райли замечает ее во время очередного спарринга — яркий промельк цвета, отвлекающая его внимание ровно настолько, чтобы дать ей возможность воспользоваться преимуществом и уложить его на лопатки.
Усмехнувшись, он салютует ей, признавая ее победу. Но Мако не улыбается в ответ, только смотрит на него неодобрительно, поджав губы: ты можешь и лучше. Впрочем, она все равно протягивает руку, чтобы помочь ему подняться.
Райли принимает и руку, и помощь. И, уже встав, разворачивает ее руку запястьем к себе — чтобы рассмотреть там свежую татуировку, все еще немного покрасневшую и припухшую.
— И что это значит?
Вместо ответа она выдергивает руку и говорит:
— В столовой уже обед, идем.
Они, как обычно, забирают свои подносы и устраиваются в ангаре — там же, где когда-то сидели, глядя на Джипси — и не заговаривают об этом.
До Райли доходит, когда она набивает три звездочки — красные с золотом. К этому времени Мако успевает добавить себе татуировок, и вообще-то ему бы стоило сообразить уже давно. Темно-синяя — маршал Пентекост, серо-стальная — Чак Хэнсен и Страйкер Эврика, две золотисто-коричневых звездочки — Саша и Алексей, три рядом — братья Вэй. Список ушедших, отпечатанный на внутренней стороне ее предплечья с военной точностью; Райли чувствует груз каждой потерянной жизни, проводя пальцами по этой линии.
Ему хотелось бы войти в дрифт снова — чтобы он мог понять. И чтобы Мако поняла — что он слишком долго носил в себе память о Йенси, что эта память выжгла в нем черную дыру, которую только недавно удалось заполнить. Он бы предупредил Мако, если бы мог — о том, как опасно отводить своим мертвым слишком много места в сердце. Но они по-прежнему не разговаривают — не об этом — и им больше не нужен дрифт, не теперь, когда Разлом закрыт, и кайдзю больше нет, и PPDC до сих пор пытается понять, что же им делать дальше, когда враг побежден. И потому все, что Райли может сделать — это догадываться.
— Дело не в том, что они мертвы, — говорит Мако вроде без повода, пока он перебирает увядшие листья салата, пытаясь отыскать хоть что-то съедобное. — Дело в том, что они... имеют значение.
— Ты имеешь значение, — выпаливает Райли не задумываясь; она удивленно моргает, недоверчивая улыбка появляется на ее лице. — И Джипси.
— Да, — кивает Мако.
— Нам стоит как-то отметить и это тоже. Выжившие заслуживают памяти не меньше, чем погибшие, — идея приходит к нему внезапно, но стоит произнести ее вслух, и он уже знает, что это правильно.
Улыбка Мако становится ослепительной.
— Да, — говорит она и крепче сжимает его руку.
Тендо рисует эскиз, а Ньют дает им контакты своего тату-мастера. В один из дней — просто день, никаких памятных дат — они отправляются в тату-салон и молча сидят, ожидая своей очереди.
Мако потирает внутренную сторону предплечья, и Райли не нужен дрифт, чтобы знать, где она попросит нанести рисунок. Она даже не вздрагивает, когда инструмент начинает жужжать и мастер приступает к работе. Ее взгляд не отрывается от собственной кожи, от символа, появляющегося под иглами. Когда мастер пытается завести разговор, чтобы занять время, Мако рассказывает о своей семье — о том, как они погибли, и как она вступила в PPDC, чтобы отомстить за них. Как она это сделала.
Расположение рисунка делает его похожим на щит, но Райли знает другое: это и есть ее сила; на той же руке, где отпечатан список ее мертвых, на той же руке, которой она управляла Джипси Дэнжер и завершила свою месть. Это — самое сильное в ней.
Когда подходит очередь Райли, мастеру не приходится даже спрашивать. Он забирается в кресло и расстегивает рубашку, обнажая участок кожи над сердцем.
— Прямо здесь, — говорит он и устраивается поудобнее, пока мастер меняет иглы.
Это — самое сильное в нем.
Он смотрит на Мако, пока касания игл обжигают кожу. Она тоже смотрит на него и улыбается, глядя, как четкие чернильно-черные линии прорисовываются на его коже: крылья, и щит между ними, и звезда в центре. Джипси Дэнжер; те, кто выжил — вместо потерянной ими семьи. И Мако стоит рядом, со сверкающими глазами, проводя пальцами по свежей повязке.
Постепенно это распространяется повсюду — медленно, потом быстрее и быстрее. Райли вдруг замечает крохотную татировку на запястье у одного из техников — случайно, в столовой. Даже Ньют добавляет символ Джипси в свои рисунки — вроде бы незаметно, но отчетливо различимо, если присмотреться.
Конечно, не все наносят эти знаки прямо на кожу — такой способ подходит не каждому. Но все равно оно повсюду — подвески на шее, нашивки на куртках, наброски на полях чьих-то черновиков.
Это принадлежит им. Это значит, что они выжили — и что они помнят. И это вовсе не груз, как он боялся, это даже не якорь, не дающий сдвинуться с места. Это просто отражение тех отметин, которые они уже оставили друг на друге, только теперь видимое. Это значит, что они — семья. Что они — вместе — что-то да значат.
Название: День Благодарения
Оригинал: "Thanksgiving", автор — suyari; разрешение на перевод получено
Размер: драббл, 682 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Райли Беккет, Йенси Беккет
Категория: джен
Жанр: местами флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: Парад в честь Дня Благодарения и Беккеты; при участии Ромео Блю и Джипси Дэнжер.
Когда они в первый раз увидели настоящего егеря, Райли задрал голову так, что чуть не опрокинулся назад на Йенси. К счастью, позади них обоих стоял отец, держа Джес на плечах, так что они не упали. Это была любовь с первого взгляда.
Тогда егеря только появились и еще казались невероятными. Битвы выглядели так, что просто дух захватывало. По телевизору показывали самые настоящие победы против пришельцев, угрожающих существованию человечества. Егеря становились знаменитостями наравне с их пилотами, и руководство PPDC использовало каждый шанс продемонстрировать их публике и заработать общественную поддержку.
И поэтому сейчас, оказавшись на праздники в Нью-Йорке, Йенси и Райли Беккеты во все глаза глядели на ошеломляющее зрелище — как Ромео Блю непоколебимо, но осторожно шагал по улицам города. Толпа вокруг бурлила, взрывалась аплодисментами и восторженными криками. Но Йенси и Райли Беккеты просто смотрели. Молча, полностью захваченные эмоциями, совершенно не осознавая, как проходит момент, который изменит всю их жизнь.
— Йенси, — прошептал Райли, дергая брата за руку. — Ты думаешь о том же, о чем и я?
Йенси сжал его руку в ответ; они все еще стояли, не шевелясь, и смотрели вслед уходящему егерю, не обращая никакого внимания на сани Санта-Клауса, машущего рукой Санту и разбрасывающих конфетти эльфов.
— Однажды, — сказал он, — мы оба будем точно знать, о чем мы думаем.
Райли улыбнулся, с запозданием поняв, что они пропустили Санту, только когда Ромео Блю повернул за угол и он наконец перевел взгляд на уезжающие прочь сани. Толпа уже расходилась в разные стороны. Им протянули руки, но они по-прежнему стояли на месте, не отпуская друг друга.
— Эй, — негромко произносит Йенси, и Райли моргает. Повернув голову, он видит, что Йенси улыбается. И смотрит он совсем не укоризненно, как следовало бы — но Йенси всегда не особенно следовал правилам — в его взгляде только тепло. — Кроликов своих придержи, мелкий. Осторожнее с воспоминаниями.
— Да я вроде бы не... — Райли быстро переключает внимание на их непосредственную задачу.
Йенси смеется; этот смех отзывается теплом внутри Райли. В тех частях его разума, которые и есть Йенси. Невозможное, бесповоротное, всепоглощающее — Райли хотел бы (разумеется, тщетно), чтобы каждый хоть раз в жизни имел счастье испытать это чувство. Никогда не быть одному, никогда не быть нелюбимым; никаких секретов и никаких ненужных слов. Непоколебимая поддержка, без сомнений и страха, без нужды в сожалениях, извинениях, прощении.
— Ничего так толпа, — замечает его брат.
— Ага, — соглашается Райли. — Все-таки здорово, что именно нас для этого выбрали. Конечно, это та еще гадская задачка...
Они должны соблюдать предельную осторожность в каждом своем движении. От их внимательности сейчас зависит больше жизней, чем если бы они дрались с очередным кайдзю у побережья. Малейшая ошибка в вычислениях... От Йенси исходит ровная волна поддержки, и Райли концентрируется снова. Ему нравится, что они могут общаться таким образом. Как легко это получается. И как от этого он чувствует себя правильно.
— Но, знаешь, я бы не согласился быть сейчас где-то еще.
— Я тоже. Кто знает, вдруг мы вдохновим парочку детишек сегодня?
— Мы вдохновляем детей каждый день, — хмыкает Райли с напускной гордостью.
— Это точно, Рэлс. Это уж точно.
— Нам, конечно, скажут, что мы чрезмерно выпендриваемся, но...
Они поднимают правую руку Джипси и машут. Не самое безопасное движение, но места хватает. Искры веселья перескакивают между ними при мысли о том, что маршала наверняка бы удар хватил от такого нарушения порядка.
— Да, я знаю. Я тоже.
— Мы можем говорить это вслух, когда захотим, — смеется Райли. — Это же не преступление.
— Ну да, но слова кажутся такими бессмысленными, — возражает Йенси. — Как и все остальное в сравнении с этим.
Райли согласно кивает.
— И все равно... люблю тебя, Йенс.
— Люблю тебя тоже, Рэлс.
И если Райли и есть за что быть благодарным в этом году, так это за то, что он и Йенси — вместе. За то, что они делают то, что им по-настоящему нравится (и дает возможность побыть героями), и за уверенность в том, что пока они живы — они всегда останутся дрифт-совместимы. Если Райли что и знает абсолютно точно, то только это.
Он чувствует, как Йенси соглашается; и так, едва ли не взлетая, они шагают дальше по улице, выполняя свой почетный долг по защите Санты и будущего.
Название: Чаепитие
Оригинал: "Tea" by Kira_K; разрешение на перевод получено
Размер: драббл, 300 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Стэкер Пентекост, Мако Мори
Категория: джен
Жанр: флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: Чаепитие — одна из тех вещей, в которых они пытались найти точки соприкосновения с особым усердием, но без особого успеха.
Стэкер узнавал ее традиции и язык — по мере того, как сам учил ее английскому и искусству выживания; это оказалось на редкость увлекательным занятием. Мако непреклонно настаивала на том, чтобы называть его "сэнсей" (и он согласился, зная, какую честь она оказывает ему этим словом; но все же иногда ему хотелось бы услышать "папа" из ее уст), даже когда он пробивался через тысячелетние традиции с типичной неуклюжестью уроженца Запада.
Чаепитие — одна из тех вещей, в которых они пытались найти точки соприкосновения с особым усердием, но без особого успеха.
Будучи англичанином, он был уверен, что настоящий чай — черный, крепко заваренный, с молоком и сахаром. Такой чай полагалось пить из большой чашки (с отбитым краем, но все равно любимой, потому что это был подарок "для лучшего в мире папы"), и он служил для привнесения уюта и утоления жажды.
Она же, несмотря на всю глобализацию, всегда была уверена, что чаепитие означало нечто большее. Это должна быть церемония (хотя никто не учил ее, как правильно проводить такие церемонии, и ей оставалось полагаться на описания из книг и фильмов), нечто, что необходимо ценить и уважать. И, конечно же, чай должен быть зеленым, и его совсем не нужно портить сахаром или молоком. Его следует пить маленькими глотками, достигая внутреннего спокойствия и готовясь к сражению. Она хотела бы разделить такую церемонию со своими настоящими родителями — но, увы, теперь это было невозможно.
Тем не менее, Мако подарила сэнсею чашку в День Отца (глупый обычай — выбирать всего один день в году, чтобы почтить отцов, как будто все остальное время никто не испытывает к ним любви); а на свое четырнадцатилетие она получила в подарок маленький чайник и набор фарфоровых чашек.
— Умение находить компромисс, — сказал он, когда они уселись с чашками в руках — и каждый с чаем по собственному рецепту, — именно это делает нас лучше, мисс Мори.
— Да, сэнсей, — она наклонила голову, улыбаясь в ответ на его едва заметную улыбку. — А также чай.
Название: "И до ночлега путь далек"
Оригинал: "And Miles To Go Before I Sleep", автор — tielan; разрешение на перевод получено
Размер: драббл, 642 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Стэкер Пентекост, виртуально Тэмсин Севьер
Категория: джен
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: G
Примечание: отсылка в названии — Роберт Фрост
Краткое содержание: Иногда Стэкер Пентекост по-прежнему слышит голос Тэмсин у себя в голове.
После этой проверки на совместимость он думает вовсе не о разочарованной Мако. И не о Беккете, почувствовавшем притяжение дрифта во время поединка, пришибленном, когда Стэкер указал ему на его место. И даже не о Герке, укоризненно качающем головой — "приятель, что за фигню ты творишь?"
Стэкер думает о Тэмсин, cпускаясь в лифте к вертолетной площадке, когда кровотечение начинается снова.
Он вытирает кровь, привычно глотает таблетку метароцина.
Он выходит из-под мрачных сводов шаттердома — под ветер, пахнущий городом и океаном, и следует мимо вертолетов и транспортной разметки к нависающим над морем перилам. Ветер швыряет ему в лицо клочья морской пены. И он думает — как не единожды уже думал, глядя на этот океан — о своем со-пилоте.
Он думает о Тэм и ее неукротимом боевом духе. Он думает о той ярости, с которой она сопротивлялась раку, не отступая ни на шаг. Он думает о том, как блестели ее глаза, когда она смотрела на Мако, когда та упорно тренировалась каждое утро.
И он помнит, как видел в ее глазах тревогу — вскоре после того, как документы об удочерении были полностью оформлены — она смотрела на него не как на маршала, не как на своего со-пилота; она видела просто мужчину, который изо всех старается вырастить из маленькой девочки женщину, которой она может стать.
Она хочет быть пилотом.
Если у меня все получится, ей никогда не придется им становиться.
А если не получится?
Тэм лежала на другой стороне кровати, уже укутавшись в свои одеяла. Они делили постель — ничего больше. Не спали вместе.
Знаешь, она чем-то напоминает мне Луну.
Этого он не ожидал. Они почти никогда не говорили о Луне.
Мако напоминает тебе Луну?
Именно. Она будет делать то, что ты хочешь, но что-то в ней стремится к полету. Попытайся удержать ее на земле — и ты потеряешь ее.
Годы спустя, за тысячи миль от того места, где похоронена Тэм, Стэкер смотрит в бушующий предрассветный океан и снова слышит голос своего со-пилота.
Не вздумай это испортить, Стэкс.
По его плану, он сам должен был пилотировать Джипси вместе с Беккетом. Последний бой, последний рывок; уйти в пламени, сделав, наконец, то, зачем он пришел в PPDC. Последний удар — ради Тэм, и Луны, и всех тех, кого он знал, с кем работал, с кем стал друзьями, кем командовал и кого потерял.
А если у тебя не получится?
Он мог бы войти в дрифт с Беккетом, если понадобится. Мог бы не пустить Мако в конн-под, оставить ее в безопасности.
Ты ее потеряешь.
И на этот раз он знает, что Тэм права.
Да, Мако справится с заданием — и справится на отлично. Но дело уже не в том, чтобы признать за ней право быть кандидатом в пилоты. Сейчас он отнимает у нее возможность после того, как она оказалась лучшим из кандидатов.
Стэкер не хочет видеть Мако в конн-поде. В какой-то степени, он не хочет видеть мистера Беккета даже близко от своей дочери. И он совершенно точно не хочет потерять еще одну из тех, кого любит — и снова из-за кайдзю.
Но что-то в Мако стремится к полету.
Тэм была права.
И Стэкер может дать Мако крылья и отпустить в небо, которое ей так нужно — или подрезать перья и приковать к земле навсегда.
Его часы сигналят, напоминая, что скоро — тестовый дрифт мистера Беккета и его со-пилота. И он все еще не объявил, кто это должен быть.
Ты научишь меня?
Может быть, однажды.
Он отворачивается от океана и от Разлома и шагает назад в шаттердом, приняв решение.
Он дал обещание, которое нужно исполнить.
Внезапный рейтинг. И невнезапный беккетцест (=. С переводом названия ничего пристойного так и не вышло
Название: Совершенство
Оригинал: "Heat and Sound and Perfection" by Schizzar; запрос на перевод отправлен
Размер: драббл, 863 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Райли Беккет / Йенси Беккет
Категория: слэш
Жанр: флафф, character study
Рейтинг: R
Краткое содержание: "Они были — взрыв и свет, сила, перед которой ничто не могло устоять. Их разумы идеально сочетались друг с другом..."
Примечание/Предупреждения: инцест
Они были — взрыв и свет, сила, перед которой ничто не могло устоять. Их разумы идеально сочетались друг с другом — наблюдая за пляской графиков на экранах, Тендо говорил, что это похоже на балетную хореографию. Конечно, они с Йенси всегда были близки.
Райли обожал своего брата; они вместе поступили в рейнджерское училище, и он был просто вне себя, когда Йенси отказался принимать участие в разработке прототипа четвертой серии егерей — только потому, что он ждал, пока его младший братец не сдаст все тесты. Не то чтобы кто-то сомневался, что они будут командой, но Райли считал, что Йенси не стоило упускать такую блестящую возможность только ради него.
Но стоило им впервые соприкоснуться в нейроконтакте — и Райли понял, что на самом деле у них обоих никогда не было никаких других вариантов. Синхрон был идеальным — так, что перехватывало дыхание; когда они одолели своего первого кайдзю, от торжества и радости, поделенных на двоих, едва не остановилось сердце.
Потом, разумеется, наступил неизбежный откат. Их предупреждали еще на тренировках. Отложенная реакция на обрыв контакта. Когда Райли, кое-как цепляясь за Йенси, добрался до их общей комнаты, его уже тошнило. Йенси помог ему привести себя в порядок, а потом затащил младшего в постель и обнял, прижимая к себе дрожащее тело. Вдвоем на узкой койке было тесно, но они как-то поместились — как тогда, в тот жуткий год, когда кайдзю разрушил их родной город, и оставалось не так уж много мест, где можно было спрятаться и выжить.
— Это просто адреналин выветривается, — сказал Йенси. — И ты заново привыкаешь, что меня больше нет в твоей голове, — он крепко держал Райли широкими ладонями, большим пальцем проводя вдоль позвоночника.
— Мне нравится быть в твоей голове, — пробормотал Райли. Он слышал, как Йенси рассмеялся, слышал, как бьется его сердце — возле самого уха, бесконечный настойчивый ритм.
— Мне тоже нравится там быть, — ответил Йенси.
Со временем стало легче. Ему уже не казалось, что он полностью отключается от разума Йенси — скорее, просто что-то приглушает контакт. Конечно, Райли сказал об этом брату, и Йенси подтвердил, что чувствует себя точно так же — но никому другому они не говорили ни слова. Им хотелось оставить себе нечто, что принадлежало бы только им двоим, нечто, нетронутое смертью, разрушением и страхом, царящими вокруг.
Все это казалось абсолютно естественным — как маршрут из точки А в точку Б, словно так и должно было быть. Откат от нейроконтакта постепенно ослабел, но куда легче было справляться, тесно прижавшись друг к другу; незаметно объятия перешли в поцелуи, а потом — в медленный ленивый секс на нижней койке, от которого кружилась голова и казалось, что они снова в дрифте с Джипси Дэнжер, бесконечно свободные и невесомые.
Райли не был уверен, знает ли об этом кто-то еще — но ему было все равно. Он любил Йенси и знал, что Йенси любит его тоже. Он чувствовал это каждый раз, когда их разумы сливались воедино, а весь остальной мир мог отправляться к черту — он не собирался отказываться от доставшихся ему крупиц счастья. Иногда по ночам Райли просыпался в холодном поту и перебирался в постель к Йенси — просто чтобы быть рядом.
Иногда бывало наоборот.
Все было просто. При их образе жизни нередко случалось так, что адреналин некуда было девать, они нервничали и злились друг на друга, и никто, кроме них самих, не смог бы ничего с этим сделать. Иногда они затевали драку, швыряя друг друга через комнату, не разбираясь, кто побеждает — потому что они были друг у друга в голове весь день, и предугадывать движения вне конн-пода было так же легко, как и в дрифте. Но иногда это не помогало тоже, и они падали обратно в постель, награждая друг друга поцелуями, больше похожими на укусы.
Обычно Йенси был сверху. Никто из них никогда не испытывал влечения к другим парням — но их тянуло друг к другу, и Райли казалось, что это его естественная предрасположенность — позволять Йенси вести, давать ему то, что нужно, брать то, что он хочет. Но были ночи, когда откат особенно ударял по Райли, и тогда Йенси оказывался под ним, закидывал ноги на плечи Райли, позволяя младшему искать свое освобождение, заново утверждать — физически — что их контакт никуда не исчез, что их связь остается такой же прочной и вне дрифта. Все это неизменно заканчивалось небрежными поцелуями и шепотом "я-люблю-тебя" — глупая сопливая романтика, до которой они бы никогда не опустились ни с кем другим, но друг с другом это казалось правильным.
Все — абсолютно все — было правильно, пока они были вместе. И они должны были быть — всегда. Теперь Райли уже не мог избавиться от присутствия Йенси в своей голове — и он ничуть не хотел этого. Йенси был занозой, которую он никогда бы не выдернул; эта сладкая боль и (каким бы затасканным ни было это слово) любовь, заполняющие все его существо — они вдвоем всегда были совершенны.
@темы: фандомное побоище, we're cancelling the apocalypse, перевожу слова через дорогу