[alare-stark]

"Мстительный дух", кусок пятой главы. Я все еще не остановился, не надейтесь (=.

читать дальше
~2000 слов

[глава V]

За последний год поместье Ясу Нагасены на склоне горы перестраивали несколько раз, добавляя множество флигелей, подземных залов и технологических ухищрений. Изначально запланированное как убежище для уединенных размышлений, теперь оно служило неофициальной базой для многих из агентов Сигиллита.

Теперь вместо того, чтобы приносить покой приходящим сюда, оно зачастую было последним местом на Терре, которое они видели. Сам Нагасена отсутствовал, будучи занят очередной охотой, и потому следопыты Локена заняли резиденцию.

Стены комнаты в сердце поместья были покрыты листами чертежей, извлеченных из глубочайших и потаеннейших архивов дворца. Сотни планов, графиков и схем изображали один из величайших кораблей, которые когда-либо были построены согласно схеме конструкций "Сцилла".

"Мстительный дух" служил ядром военных походов Лунных Волков на протяжении двух столетий — корабль класса "Глориана", обладающий такой мощью, что целые системы дрожали в страхе перед разрушениями, которые мог нанести он один. Четкие, ровные линии чертежей были покрыты торопливыми заметками и приколотыми к ним листками бумаги с записями. Были отмечены все стратегические узлы в структуре корабля, потенциальные точки абордажа обведены кругами, наиболее узявимые и наиболее защищенные области отмечены разными цветами. Количество последних было куда больше.

Чертежные столы корабельщиков окружали двух воинов, принадлежащих к порде сверхлюдей; оба они были погружены в ожесточенный спор о природе корабля, на который собирались проникнуть.

Локен указал стилусом в район верхних палуб.

— Дорога Славы и Скорби, — сказал он. — Этот коридор ведет к стратегиуму. К нему выходит достаточно меньших коридоров и галерей, и это один из главных путей через корабль.

Собеседник Локена, явно считающий иначе, покачал головой с вживленной в череп кибернетикой. Он был куда шире в плечах и выше, чем Локен, но заметно сутулился, так что его бледное лицо находилось примерно на том же уровне.

Его звали Тубал Кейн, и когда-то он был Железным Воином.

— Сразу видно, что ты давно не штурмовал военные корабли, — он ткнул пальцем в сужающиеся стены около поперечных коридоров. — Здесь нам не пробиться без боя — а, насколько я понимаю, этого ты хотел избежать. К тому же, любой уважающий себя командир обязан выставить сторожевые заставы здесь, здесь и вот здесь. Или ты хочешь сказать, что Воитель не только обезумел, но и стал полным идиотом?

Невзирая на предательство своего примарха, Локен почувствовал абсурдное желание защитить его от оскорблений Кейна. Железный Воин имел привычку раздражать окружающих холодной логикой и полным отсутствием эмпатии. Локену уже пришлось вмешиваться, чтобы помешать Аресу Войтеку задушить Кейна своей серво-рукой, когда тот предположил, что гибель Ферруса Мануса на практике оказала положительный эффект на Десятый легион.

Локен сделал глубокий вдох, гася нарастающий гнев.

— "Мстительный дух" никогда не штурмовали, — заметил он. — Мы никогда даже не думали о таком варианте боя. В конце концов, кто может сойти с ума настолько, чтобы осмелиться штурмовать флагман Воителя?

— Всегда найдется кто-нибудь достаточно безумный, чтобы попробовать вариант, о котором никто не задумывался, — сказал Кейн. — Посмотри вокруг.

— И что же ты предлагаешь? — вспылил Локен, устав от бесконечных возражений.

Он понимал, что злится скорее на себя самого, ведь каждый довод Кейна был основан на логике и тщательном размышлении.

Кейн снова склонился над чертежами; его взгляд скользил туда-сюда, а пальцы прослеживали запутанные узоры вдоль тонких линий, начерченных пером архитектора "Сциллы". Наконец он указал на один из грузовых доков по левому борту, ведущий к оружейной подпалубе на нижней стороне "Мстительного духа".

— Нижние палубы всегда были самым слабым местом в защите других кораблей, — сказал Кейн, обводя пальцем примыкающие жилые отделения и склады боеприпасов. — Внизу с планеты их не видно, поэтому там будут только слуги, орудийные команды и всякие отбросы, опустившиеся ниже ватерлинии.

— Другие корабли?

— Не корабли Четвертого легиона, — уточнил Кейн, и Локену стало не по себе от той гордости, с которой Железный Воин говорил о своих бывших братьях. — Повелитель Железа всегда знал, что корабль без пушек абсолютно бесполезен, и не пренебрегал их защитой.

Тубал Кейн был принят в ряды Странствующих Рыцарей прямиком из тюрьмы Кангба Марву — он был одним из Воинства Крестоносцев, что оставались на Терре как зримое напоминание о войсках Легионов, сражающихся во имя человечества. Вклад Кейна в развитие тактики штурма во время взятия ледяных крепостей в кольцах Сатурна по сей день оставался идеальным образцом того, как следует действовать при атаке орбитальных укреплений. Его освободили из-под стражи Легио Кустодес по приказу Малкадора, но Константин Валдор позволил это лишь после того, как тщательное пси-обследование не выявило никаких следов предательских мыслей.

Кейн был не единственным из узником Кангба Марву, освобожденным, чтобы выполнить эту миссию, но других Локен пока что не встречал. Железный Воин воспринял предательство Хоруса со стоической практичностью, сожалея о выборе своего легиона, но при этом понимая, что ему больше не было места в их рядах.

— Да, — кивнул Кейн. — Это твой шанс.

Локен проследил путь, который их кораблю пришлось бы пройти, чтобы достигнуть нижних палуб:

— Но тогда нужно будет лететь через зону поражения орудий. Минные поля, сторожевые сенсоры...

— Само собой, но достаточно маленький корабль, скорее всего, не будет отображаться на ауспексе пушек такого размера. А если в нас все же попадут, мы умрем раньше, чем сумеем это понять. Так что можно не беспокоиться.

Локен выдохнул, представив полет через прицелы корабельных оружий и лабиринт сторожевых сенсоров. Из всех планов это был едва ли не самый рискованный, но Кейн был прав. Именно здесь у них было больше всего шансов попасть на борт "Мстительного духа".

От дверей повеяло сквозняком, заставив их прервать дискуссию. В проеме, скромно сложив перед собой руки, стояла девушка в простом кремовом платье, с черной кожей и жестким взглядом светлых глаз. Локен предположил бы, что она была из слуг Ясу Нагасены, но на ее поясе неизменно висел пистолет. Он не знал, какие обязанности она выполняла в этом доме, но не подлежало сомнений, что она была полностью верна хозяину поместья.

— Госпожа Амита просила передать вам, что Рассуа скоро будет здесь, — сказала девушка.

Тубал Кейн поднял взгляд:

— Последние из нас?

— Да, — кивнул Локен.

— Что ж, пойдем посмотрим, кто еще готов отправиться в ад, — сказал Кейн.

Рубио и Варрен присоединились к ним, покинув тренировочную арену на подземных уровнях поместья; они все еще делали воображаемые выпады, обсуждая сравнительные преисущества гладиуса и цепного топора. Хотя оба воина отреклись от своей принадлежности к легионам, отречься от прошлого опыта легионов было невозможно.

Во внутреннем дворе поместья царили тишина и покой. В центре, среди модифицированных растений и искуственных цветов, журчал фонтан в форме свернувшегося кольцами дракона. Несколько слуг ухаживали за садом, и воздух был наполнен сладким ароматом.

— Итак, они здесь, — сказал Варрен, заметив Локена.

Бывший капитан Пожирателей Миров был обнажен до пояса, демонстрируя покрывающий его плоть узор бугристых шрамов — казалось, что его разорвали на части, а потом сшили обратно в ходе какого-то чудовищного эксперимента. Вокруг шрамов и на плечах змеились татуировки, отмечая почетные награды и убийства.

Мейсер Варрен прибыл в систему Солар во главе разрозненного флота беженцев, вместе с воинами из Детей Императора и Белых Шрамов. В последующем предательстве Варрен доказал, что его верность не подлежит сомнению, и Гарро предложил ему место среди Странствующих Рыцарей Малкадора.

Его спутник, Тайлос Рубио, был первым из завербованных Гарро — его выдернули с раздираемого войной Калта, когда Семнадцатый легион взялся за уничтожение звезды. Будучи библиарием, чьи силы находились под запретом Никейского эдикта, теперь Рубио вновь использовал психическое оружие против Воителя. Он так и не смирился с тем, что ему пришлось отказаться от кобальтово-синей брони легиона, и Локен прекрасно понимал его чувства — пусть даже его собственные причины были совсем иными.

Черты лица Рубио были полной противоположностью лицу Варрена: скульптурные и неповрежденные, а не сформированные шрамами. В его взгляде читался тяжелый груз потери и сожаления, но зарождающееся братство Странствующих Рыцарей постепенно пробуждало в нем чувство того, что он на своем месте — чувство, которого таак не хватало прежде.

— А где остальные? — Рубио поднял руку приветственным жестом.

— Разве ты не знаешь? — спросил Кейн. — Ты же, вроде как, псайкер?

— Мои силы — не ярмарочные фокусы, Тубал. Я не использую их без необходимости.

— Войтек уже на платформе, — вставил Локен. — Он говорил, что нужно откалибровать поле эгиды.

— А что насчет Вполуха? — поинтересовался Варрен.

— Йактон...

— Не на Терре, — закончил Рубио.

Варрен остановился, дойдя до укрепленного входа в подземный тоннель, который вел к недавно построенным посадочным площадкам за поместьем.

— Ты же говорил, что не используешь свои силы без необходимости, — заметил Кейн, отпирая замок на тяжелой бронированной двери, которая со скрежетом отодвинулась в стену.

— Почувствовать, что Йактон Круз рядом, можно без всяких психических сил, — ответил Рубио. — Его присутствие ничуть не соответствует его презрительному прозванию.

С разрешения Круза, Локен, пусть и неохотно, разъяснил соратникам-Рыцарям значение его старого прозвища — "Вполуха". Воин, чьи слова большинство Лунных Волков пропускало мимо ушей, теперь оказался одним из хранителей души легиона. Дни, когда на Круза не обращали внимания, прошли, но прозвище, похоже, должно было остаться с ним до конца жизни.

— Ну так где же он? — настаивал Варрен.

— Его ожидает тяжелая ноша в другом месте, — сказал Рубио. — Долг, что вызывает сожаление и стыд — но от которого он не отвернется.

— Как и все мы, — хмыкнул Варрен.

Никто не сказал больше ни слова, и они двинулись вглубь горы, по длинному извилистому тоннелю, прорытому с помощью промышленных мелта-снарядов. Осветительные шары свешивались с гладкого, как стекло, потолка, слегка покачиваясь от потоков воздуха из вентиляции.

Спустя два километра пути они вышли к шахте с отвесными стенами, врезанной в склон горы — шириной в сотню метров и в три раза выше. В центре располагалась одна-единственная посадочная платформа, на которой могла бы разместиться "Штормовая птица", но не что-то большее по размерам.

У подножия платформы склонился над раскрытыми внутренностями механизмов воин в такой же металлически-серой броне, как и все прочие Рыцари. Две снабженных шарнирами руки раскладывали инструменты и детали на промасленной тряпице. Еще две механических конечности изгибались над его плечами, разбирая сплетения проводов и подготавливая контакты.

— Ты все еще не закончил? — спросил Кейн. — У тебя было более чем достаточно времени, чтобы успеть все необходимое, а госпожа Рассуа вот-вот прибудет.

Арес Войтек не обернулся и не снизошел до ответа, давно уже привыкнув не поддаваться на подначки Кейна. Он продолжал работу, теперь погрузив все четыре руки в недра механизма. Конечности, жужжа, двигались с механической точностью, подчиняясь модулю мысленного контроля, подключенному к затылку Войтека.

— Вот так, — сказал Войтек. — Теперь даже Севериану не найти это мести.

Локен поднял взгляд на мерцающее поле эгиды над ними. Он не заметил никаких изменений, но следовало полагать, что воин Железных Рук улучшил действие поля — просто у него не было оборудования, позволяющего это разглядеть. Этот механизм скрывал местонахождение платформы, применяя отражающие поля и геомагнитное шифрование. Для всех посторонних вход на посадочную площадку был практически невидим.

Войтек выпрямился, сложив серво-руки на спине и вдоль тела с лязгом металла. Его левая рука ниже локтя представляла собой безыскусную аугметику, блестящую серебром; этот блеск был результатом неустанной полировки, которую нельзя было назвать даже одержимостью.

— Если оно работает настолько хорошо, сможет ли Рассуа найти нас? — спросил Варрен.

— Она уже нашла, — проворчал Войтек; его искусственный скрипучий голос сопровождался постоянным фоном машинного шума.

— Тогда подождем ее, — заключил Локен.

Пятеро воинов взобрались по крутым ступенькам к платформе, когда поле эгиды подернулось рябью от прошедшего сквозь него летательного аппарата. "Валькирия" цвета неокрашенного металла опускалась, пылая пламенем реактивных двигателей, оглушительно ревущих в замкнутом пространстве шахты. Воздух наполнился жаром и привкусом металла; катер развернулся на девяносто градусов вокруг своей оси и приземлился, повернув хвостовой отсек к сходням.

— Ты собрал их всех? — спросил Варрен.

— Всех четверых, — подтвердил Локен.

— Что-нибудь известно о том, куда мы направимся дальше? — спросил Рубио.

— Шестой спутник Сатурна, — сказал Локен. — Забрать Йактона Круза.

— А после Титана? — сказал Арес Войтек. — Воитель?

— Узнаем это, когда соберемся все, — ответил Локен.

Рев двигателей "Валькирии" затих, и ее трап наконец откинулся.

Из ее транспортного отсека вышли четверо, все — облаченные в серебро Странствующих Рыцарей и вооруженные разнообразным оружием. Локен знал каждого по их досье, но даже без этой информации различить их смог бы и ребенок.

Брор Тирфингр; высокий, жилистый, с впалыми щеками, с длинной гривой снежно-белых волос и размашистым шагом. Космический Волк.

Рама Караян; всегда держащийся в тени, бритый налысо, с землистой кожей и темными глазами. Вне всякого сомнения — сын Коракса.

Бритоголовый воин с раздвоенной навощенной бородой мог быть только Алтаном Нохаем, апотекарием Белых Шрамов.

И наконец, Каллион Завен. Он держался с патрицианской надменностью, едва не переходящей в высокомерие. Его взгляд скользнул по ждущим воинам, словно оценивая их достоинства. Истинный представитель Детей Императора.

Локен услышал залп помех из динамика Ареса Войтека; не нужна была аугметика Механикум, чтобы перевести его неизбывный гнев при виде воина того самого легиона, что убил его примарха.

Четверо прибывших остановились у края трапа, и обе группы на мгновение замерли, оценивая друг друга. Локен шагнул вперед, но первым заговорил Тирфингр.

— Ты — Локен? — сказал он.

— Да.

Тирфингр протянул руку и Локен пожал ее — по старому обычаю, за запястье. Вторая рука Тирфингра взметнулась вверх, сжав шею Локена, словно собираясь вырвать ему горло.

— Брор Тирфингр, — представился он. — Ты позвал седого волка, чтобы загнать бешеного волка. Это лучшее решение во всей твоей жизни, но если я увижу, что твои корни слабы — я убью тебя своими руками.