(четвертый день после Нирнаэт Арноэдиад)
глюк мрачный и не вполне правдоподобный- Нэльо! Там гонец... из Хитлума... говорит, что должен тебя видеть...
- Из Хитлума? - нахмурился Маэдрос. - Зови сюда.
Выглядел хитлумский гость неважно: бледное осунувшееся лицо, рука на перевязи... Феаноринг смутно помнил - его звали Хэлмир... и он был из отряда Фингона.
- Говорят, у эдайн в старину был обычай - убивать гонца, принесшего дурные вести, - хрипло сказал хитлумец. - Жаль, у нас такого нет...
- Кто? - беззвучно спросил Маэдрос - спросил, уже заранее зная ответ.
Он знал еще с того дня, что назван будет после Битвой Бессчетных Слез, с той секунды, когда на него обрушилась ослепительная белая вспышка и мгновенная чернота. Сперва он подумал, что это его достали, что он наконец-то пропустил удар - может, даже смертельный... Но оказалось, что он даже не был ранен. Значит, это - случилось не с ним. Значит...
Тогда, в битве, было легко загнать все эти мысли подальше, утопить в горячке боя. Потом нужно было собирать уцелевших, руководить отступлением, отбиваться от бесконечных вражьих орд - и все это время он старательно приказывал себе не думать, не думать, не думать, кто же погиб тогда, в Нирнаэт Арноэдиад, в белом пламени...
- Финдекано, - тяжело выговорил Хэлмир.
Это было - как тот падающий камушек, что вызывает горный обвал. Все, что было загнано в самые дальние углы разума, заперто на семь замков - прорвало плотину и накрыло черной волной.
Теперь будет только так, понял Майтимо. Только эта ледяная пустота. Почему, Финьо? Ведь не ты же должен был уйти первым... Из нас двоих - не ты, я же всегда это знал. Где, что я сделал не так?..
- Нэльо? - Маглор осторожно тронул его за плечо. - Нэльо, ты... как?
"Представляю, какое у меня сейчас лицо, - подумалось странно-отстраненно. - Если даже Кано спрашивает..."
- Все в порядке, - ответил он вслух.
Разумеется, ничего не было в порядке и никогда уже не будет. Но время скорби наступит потом. Сейчас - все еще война...