...седьмого идиотского полку рядовой. // исчадье декабря.
…Где твои крылья, которые
так нравились мне?..
(с) «Наутилус Помпилиус»
так нравились мне?..
(с) «Наутилус Помпилиус»
– А кстати, Тьелль, где твои крылья?
– Что? – девушка, сидящая на подоконнике раскрытого окна, вздрогнула и обернулась на голос.
– Где твои крылья? – повторил бесшумно подошедший темноволосый парень.
– Какие еще крылья, Ардаль? – недоуменно приподняла брови она.
– Как – какие? Твои, – названный Ардалем чуть заметно улыбнулся. – Ведь у тебя были крылья.
– С чего ты это взял? – раздраженно поморщилась Тьелль.
– Я видел тебя во сне, – спокойно пояснил он. – Серебристые крылья и неимоверно длинные волосы…
– Ты же никогда не видел меня с длинными волосами. – Она демонстративно тряхнула короткой стрижкой. – И вообще не знаешь, были ли они у меня когда-нибудь – может, я всю жизнь стриженой ходила! Мы же всего месяц как знакомы!
– Ну и что? Ты снилась мне и раньше. Только я не знал, что это ты. Мы ведь знали друг друга с начала времен, с сотворения мира… – лицо Ардаля приобрело какое-то странное, «не от мира сего» выражение. – Мы были всегда…
– А может, мы и сотворили этот мир… Просто потом забыли… – подхватила Тьелль таким же нездешним голосом. – Мы рождались и умирали тысячи раз, вспоминали все и забывали снова… Блин! – спохватилась она. – Опять я на твой бред повелась! Ненормальный ты все-таки, Ар.
– А ты будто намного нормальнее, – ничуть не обидевшись, пожал плечами он.
– Да уж… Нормальная бы с тобой не связалась… – проворчала Тьелль. – Так что ты там говорил насчет крыльев? – она, все еще сидя на подоконнике, ухватилась за края оконного проема и откинулась назад.
– Я говорил, что они были. А есть ли сейчас – не знаю. Осторожней, – предупредил он. – Все-таки этаж, между нами говоря, не первый. И даже не второй.
– Ага… – рассеянно согласилась она, запрокинув голову и глядя то ли вниз, то ли в небо. – А крылья и правда были. – Она вдруг резким рывком вернулась в нормальное положение. – Сломались когда-то. Да и к чему они, если нет неба?
Он промолчал.
– Я очень долго пыталась стать нормальной. Как все. Без странных снов, без привычки говорить непонятные вещи… Получалось с трудом, плохо, но кое-как получалось. А потом…
Тьелль соскочила со своего подоконника и зашагала по комнате. Ардаль наблюдал за ней – против обыкновения, очень серьезно.
– А потом ты встретила меня, – наконец сказал он. – И как же хорошо, что у тебя так и не получилось «стать нормальной». Я бы тебя тогда мог просто не заметить…
Он подошел к ней, замершей у стены, и обнял – пока еще неуверенно и осторожно.
– Крылья срастутся, – пообещал он. – Может даже, уже срослись… Ты же не проверяла.
– А небо? – вскинула она бездонные глаза.
– А небо я тебе подарю, – он обнял ее чуть крепче. – Это просто, вот увидишь.
Ардаль легко запрыгнул на подоконник по-прежнему распахнутого окна:
– Не бойся!
– А этаж, между прочим, и правда не первый… Семнадцатый… – предупредила теперь Тьелль, уже стоя рядом с ним. – Но я не боюсь, ты не думай.
Держась за руки, они шагнули вперед. В прозрачные сумерки весеннего вечера.
Никто не видел, как за их плечами развернулись две пары крыльев: у него – иссиня-черные, у нее – легко-серебристые. А если и увидел случайный прохожий, то ни на миг не поверил промелькнувшему видению: не бывает крылатых людей в этом городе…
Впрочем, сообщения о двойном самоубийстве и снимка мертвых тел на асфальте в вечернем выпуске новостей не было.
А падающие звезды никто не считает.